Механики. Части 61-69

Ещё удар, ещё, удары раздавались со всех сторон, моя бойница, в которую я стрелял, стала как-то кривее и, кажется, больше, а мой пулемёт валяется на полу с погнутым стволом.

— Отвяжите меня! — кричит Большой, пытаясь освободиться от ремней, он в них запутался.

Вытаскиваю нож, бегу к Большому, режу ремни, как только я отрезал последний ремень, и мы с ним рухнули на железный пол, в бойницу с зениткой прилетел удар молотком. Зенитку аж сорвало со специальных креплений.

— Охренеть! — только и смог вымолвить Большой, глядя на зенитку, которая уже точно больше стрелять не будет.

От мощного удара ствол так же повело, короб с патронами слетел; ещё удар, еще, молотят со всех сторон. Где-то что-то громко хлопнуло, некоторые лампочки стали взрываться, загорелся красный свет. Экраны с наружных камер один за другим гаснут. Хлоп! — с громким хлопком и сильными искрами панель с десятью экранами взорвалась и загорелась.

— Пожар! — заорал Слива и побежал к стоящему огнетушителю.

Вскакиваю на ноги, хватаю помпу, вон вижу мелькающую голову этого шахтёра, он стоит ко мне спиной и, что есть силы, долбит своим молотком чуть дальше.

— Дробовики хватайте, — ору что есть мочи, — и стреляем ему в голову!

— Я не могу тронуться, — послышался полный отчаяния крик Рыжего, — они что-то повредили, машина не едет!

— Валите этих уродов! — это уже Грач.

Хватаем помпы, кое-как пробираемся к бойницам, так как уже дофига чего со стен от ударов просто сорвало, а в некоторых местах, вон, вообще листы железа вогнуло вовнутрь. Мать вашу, это же какова сила удара! Внизу раздаются взрывы, чей-то крик.

— Есть один, — кричит снизу, кажись, это Апрель, — валим второго!

— Огонь!!! — ору я, выставляя АА12 в бойницу.

Рядом Большой, Леший и Кирпич, Слива заливает из огнетушителя панель с экранами. А вон и башка этого хрена, в каких-то двух-трёх метрах. Как дали! Короче, весь короб на двадцать патронов я выпустил ему в затылок, ну вместе со мной и пацаны стреляли. От грохота выстрелов из дробовиков в замкнутом пространстве у нас мгновенно заложило уши, и стало практически нечем дышать, вытяжка не работала.

Млять, мы тут как в подводной лодке какой! Как в кино показывают, когда она плывёт, а на неё скидывают глубинные бомбы, и она вся трясётся, и взрываются лампочки под потолком. Мы не тряслись, ну почти, а вот лампочки взрывались — будь здоров, даже красные, вон все, либо потухли, либо уже повзрывались, стало почти темно.

Готов. Шахтёр не выдержал в свой затылок такого количества выстрелов из трёх дробовиков, и уронив свой молот, рухнул на землю.

— Есть ещё один! — снова орёт кто-то сверху.

— Митяй, мать твою, по коленям ему стреляй, по коленям! — это снова, кажись, Грач.

Ор со всех сторон. Трое других продолжают что есть силы молотить по стенкам Белаза.

— Добиваем, пацаны!

Кто орёт? Откуда? Кого добиваем? С какой стороны, нихрена не видно.

— Перезаряжаемся! — зачем-то закричал я, хотя все пацаны и так вон уже шарят по полу в поисках патронов и магазинов.

Хлоп, — кто-то включил фонарик, снова искры, запахло палёной проводкой, ещё какой-то гадостью. Вон патроны валяются, хватаем их и быстро набиваем. Снова орут пацаны, завалили ещё одного, мы как раз перезарядились.

— Рыжий, мать твою, вывози нас отсюда, пока ещё такие же из-под земли не вылезли! — это уже я ору, не выдержал.

Услышал он меня или нет, я не знаю, скорее всего, нет, наушники мы раздавили, провода вон дымятся. Спикерфон тоже уже разбит. А заорал я, когда увидел люк тут у нас на втором этаже, его просто не было, мощным ударом его выбило, вон крышка валяется, а под крышкой тело. Млять! Бегом к нему.

— Большой, помоги, — хриплю я, не в силах в одиночку откинуть крышку.

Она, млять, весит под двести кило, бронированная. Только мы не рассчитывали, что по ней будут лупить таким адским молотком, вот обе петли и не выдержали. Крышку скинули, под ней боец Дже.

— Готов, — заявил Большой.

Хотя тут и так видно, у парня просто половину головы расплющило. А вон и сам Дже прибежал, тоже с помпой в руках, на щеке кровь, увидел лежащее тело, сжал зубы. Вокруг Белаза взрывы, отчётливо слышу, как хлопает подствольный гранатомёт, ещё один. Вон Ватари и Полукед дружно кидают в этот выбитый люк гранаты. Куда? Да хрен его знает!

И тут снизу раздался вой, это точно не человек кричит.

— Добиваем, мочите его, пацаны!

Снаружи появился дым, и тут мимо выбитого люка прошёл шахтёр, он горел.

— Разойдись нахрен! — сюда к нам на второй этаж прибежал злющий Котлета, с огнемётом в руках. Увидев люк без крышки, он подбежал к нему, выставил туда ствол огнемёта и стал поливать этого, уже частично горящего, шахтёра. Вой усилился.

— Валим его! — снова кто-то орёт.

Снова мы ломимся к бойницам.

— Котлета, хватит! — это уже я ему кричу.

Снова дружно палим по голове шахтера. Котлета его всего поджёг, ну и мы стволов в пять его добили.

Неожиданно стало тихо, вот прям резко, как по щелчку пальцев.

— Где? Где они? — орёт возбуждённый Котлета, крутясь с огнемётом в руках и подбегая, то к одной, то к другой бойнице.

— Котлета, туши! — это Вани крик.