Механист

Убийца — за неимением другого имени подходило и такое, в крайнем случае трактуемое как «Убийца Надежд», — остановился и внимательно посмотрел на Старьевщика, отрицательно покачал головой.

— Тогда что?

— Когда-то — Мирный. Сейчас — ничего.

Старьевщик слегка озадачился, и паузу попыталась заполнить девушка:

— Что вы знаете о драконах?

Надо же — на «вы» и чуть ли не шепотом.

Убийца, однако, видимо, исчерпал на сегодня лимит общения, потому что зевнул и проследовал к подвалу:

— Там где-то наверху кровати или раскладушки.

И скрылся за дверью.

Если бы хозяин удалился не в подвал, а в какое-нибудь другое место, Вик сам уже ломанулся бы вниз — исследовать. А так пришлось потакать бабской прихоти — убираться на втором уровне. Понятно, навести порядок во всем помещении оказалось нереальным, но выделить при помощи шкафов и этажерок один угол, очистить его от пыли, создать подобие рюшечек и уюта было под силу. Между делом Вик обнаружил на полу следы давних кострищ и родовые рисунки, выведенные углем. Как раз их ему и пришлось отскребывать, потому что Килим наотрез отказался «лезть чужой знак».

Ближе к ночи Старьевщик все-таки рискнул спуститься вниз. Заодно, может, потолковать с Убийцей о географии — тот так и не поднимался в комнаты. К удивлению механиста, внутри подвала никого не оказалось. Свет был выключен, трансформатор гудел, печи так же холодны, как и несколько часов назад. Неудивительно, что в таком подвале, тянущемся, может, на километры — почему нет? — имелись и другие выходы.

Вик побродил между печей, подумал, чтобы растопить их после длительного простоя, пришлось бы повозиться, посмотрел заготовки. Имелись здесь и железо, и медь, и даже олово. Ковали тут когда-то много чего и по-разному. Присутствовал также верстак с более ювелирным инструментом и подсветкой из двигающейся на шарнирах лампы.

Обнаружил механист паровой котел, греющийся электричеством. От такого расточительства Вик слегка обалдел. Толстенный кабель, питающий трансформатор, уходил в глубь подвала — Старьевщик немного прошелся вдоль него, затем повернул назад. Освещение дальше не предусматривалось, а из-за разбросанного хлама можно было переломать ноги.

В следующий раз Убийцу довелось увидеть только утром. Ответить он соизволил лишь на замечание Килима:

— Погода совсем, да, говно.

За окном вовсю гоняло снег по лесу, а сосны раскачивались, словно былинки.

— Говно, — согласился Убийца.

— А откуда трансформатор в подвале запитан? — решился блеснуть пониманием сути забытых явлений Старьевщик.

Но хозяин уже жевал кусок вяленого мяса и на всякую ерунду не отвлекался. Потом он нацепил свой драный кожух, валенки и, не прощаясь, вышел в метель.

— Как его разговорить, а? — чисто риторически полюбопытствовала Венедис.

Судя по тому, что вогулам из истории Килима это не удалось даже с помощью подручных средств, — никак.

— Всякий есть что говорить, надо только знать, — умно изрек проводник.

— Виктор, вы же с ним похожи, как его расшевелить?

Похожи? — немало удивился механист.

— Как одна и одна капля, — подтвердил Килим, улыбаясь.

— Не знаю, — буркнул Старьевщик.

Его тянуло в подвал. Странным для обыкновенных людей механистским влечением. Объяснить это словами было очень трудно, но — руки соскучились по работе. Хоть какой — плевой. Он взял с полки серебряную шкатулку и спустился по лестнице. Чтобы не устраивать лишнего шума, Вик извлек механизм, а корпус через десяток минут вернул на прежнее место.

С плавильной печью действительно пришлось попотеть. Когда она уже вовсю задышала зноем, а механист сбросил куртку и нацепил на шею трухлявый кожаный передник, как всегда, мимоходом из откуда-то в куда-то нарисовался хозяин. Некоторое время он, молча, стоял позади Старьевщика и наблюдал за его хлопотами. Вик никак не реагировал — за просмотр денег обычно не брал, главное, чтобы зрители не лезли с советами.

Для выбора правильной пропорции механист отключил талисман — Убийцы он в этом плане совсем не боялся. Накануне, обсуждая похожесть двух мужчин, Венедис заявила, что изнанка Убийцы еще похлеще, чем у Старьевщика, — если у одного представлялось муторное марево, то у другого — совершенное Ничто. Как будто нет его на самом деле — морок. Впрочем, даже у морока есть изнанка, а у Убийцы не было за душой ничего.

Выключение талисмана, как всегда, сопровождалось сдавливающим разум чувством, но, как ни странно, наведенные электропроводкой поля это давление смягчали и придавали сумбурному рисунку привычных сил некую геометрическую упорядоченность. Вик сложил в тигель отмеренные на глаз, на чуйку и на весах доли меди с оловом, плюнул в него по старинной традиции и, прикрывая глаза все теми же подаренными спутницей темными очками, склонился над горном.

— Думаете, ваше присутствие здесь что-то значит? — непонятно к чему вдруг осведомился Убийца.