Читаем Мехлис. Тень вождя полностью

Поступившие в ЦК материалы по вопросам международным, хозяйственным и проч., подлежащим рассмотрению ПБ, передаются одному из помощников Генсека для ознакомления и разработки. Разработка заключается в: 1) выяснении, должен ли вообще вопрос ставиться на ПБ, 2) какие решения приняты ЦК (Политбюро, Оргбюро или Секретариатом) прежде по этому или аналогичному вопросу, 3) в посылке материалов на заключение заинтересованных ведомств.

Когда вся эта «процедура» закончена, обязательно заполняется карточка для включения вопроса в первую предварительную повестку Политбюро (карточка прилагается).

Эта карточка с материалами (кроме особо конспиративных) передается в технический секретариат Политбюро, где она заносится в особую книгу вопросов, включаемых в повестку ПБ (форма книги прилагается). Кроме того, в первую предварительную повестку включаются вопросы в порядке контроля решений Политбюро.

По понедельникам в 7 час. вечера нами рассматривается первая предварительная повестка ПБ. При рассмотрении повестки (присутствуют: зав. Бюро Секретариата, помощники Генсека, секретарь ПБ, пом. зав. Бюро Секретариата и дежурный секретарь Политбюро, ведающий контролем) заслушиваются кратко вопросы, выясняется, какие из вопросов остаются для предварительной повестки ПБ, которая и представляется на утверждение Генсека с участием секретарей (эта часть порядка утверждения повестки Вам в достаточной мере известна).

3) Остальные моменты прохождения вопросов в Политбюро

За краткостью времени и возможной неполноты точного освещения вопроса остальные моменты прохождения вопросов не затрагиваю. Было бы в значительной мере целесообразно, если бы т. Ильинский побывал у нас в течение недели (или около этого) и провел бы это время у нас на практической работе. Он тогда уловил бы все основные моменты и взял бы с собой материалы.

Я очень извиняюсь вторично, т. Каганович, что не мог достаточно полно и вовремя отве тить на Ваши вопросы, несмотря на то, что по накопленному опыту ответ сам по себе, хотя и частного характера, не представлял трудностей.

Л. Мехлис.20 июля 1925 г.

Приложение 5

Статья из парижского эмигрантского журнала «Часовой» в связи с назначением Л. З. Мехлиса начальником ПУ РККА[203]

По неписаной советской] табели о рангах должность н[ачальни] ка Политического] Упр[авле]ния РККА одна из важнейших в Сов[етском] Союзе. ПУР, работающий на правах военного отдела ЦК ВКПб, наряду с Особым отделом НКВД следит за благонадежностью армии, за настроением бойцов и к[оманди]ров, за степенью их преданности диктатору, стараясь воспитать в них слепую покорность сталинскому режиму. От аттестации ПУРа и подчиненных ему комиссаров и политотделов воин[ских] частей зависит и судьба, и карьера каждого к[оманди] ра.

Поэтому нач[альник] ПУРа, в сущности, как второй НК Обороны, с мнением к[ото]рого считаются больше, чем с мнением официального главы вооруженных сил СССР Ворошилова.

После самоубийства в мае [19]37 г. долголетнего руководителя ПУРа — Гамарника и перевода в НК флота заменившего его Смирнова на этом посту появилось лицо, не имевшее никаких связей с прежним руководством Кр[асной] Армии — редактор «Правды» Лев Захарович Мехлис.

Наряду с Ежовым и еще несколькими «выдвиженцами» 37 г., Мехлис принадлежит к непосредственному окружению Сталина. Уже в течении многих лет рука диктатора заботливо расставляла их на внешне малозаметных и невидных должностях, полных, однако, скрытого влияния и значения. За семилетнее редакторство Мехлиса ни одна статья, подписанная его именем, не появилась в «Правде», зато именно с его легкой руки началось печатание бесчисленных изображений Сталина и заполнение газетных страниц бессмысленновосторженными дифирамбами в честь «гениального» вождя.

Прошлое М[ехлиса] не сложно — коренной одессит, родившийся в 1889 г. Мелкий конторский служащий с незаконченным начальным образованием, подобно большинству еврейской молодежи, захваченный революционной волной 1905 г. Демонстрации, митинги, арест за хранение оружие и избиение в полицейском участке, вежливо именуемое теперь «ранением». Член (1907–10) евр[ейской] раб[очей] с. д. партии, перешедший в большевистские ряды только в марте [19] 18 г. Во время войны — рядовой IX армии, не выдвинувшийся даже после октябр[ьского] переворота дальше члена коллегии совнархоза Украины. С [19] 19 г. — комиссар 46 с[трелковой] дивизии на польском фронте и под Каховкой. Легкая рана под Геническом.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военные тайны XX века

Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество

Русско-китайские отношения в XVII–XX веках до сих пор остаются белым пятном нашей истории. Почему русские появились на Камчатке и Чукотке в середине XVII века, а в устье Амура — лишь через два века, хотя с точки зрения удобства пути и климатических условий все должно было быть наоборот? Как в 1904 году русский флот оказался в Порт-Артуре, а русская армия — в Маньчжурии? Почему русские войска штурмовали Пекин в 1900 году? Почему СССР участвовал в битве за Формозский пролив в 1949–1959 годах?Об этом и многом другом рассказывается в книге историка А.Б.Широкорада. Автор сочетает популярное изложение материала с большим объемом важной информации, что делает книгу интересной для самого широкого круга читателей.

Александр Борисович Широкорад

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное