Мехман

- Природа плачет, природа смеется. Посмотрите, Мехман, чего только не происходит в природе: раскрываются бесчисленные цветы, а соловьи поют им свои песни, выражая свое горе. Словом, природа живет...

- Но без книг нельзя познать природу.

- Может быть, напротив, книги нельзя познать без природы?

- О, вы, оказывается, знакомы с философией, Зулейха-ханум.

- Разве философия не для того возникла, чтобы объяснить явления природы?

Мехман посмотрел на девушку с удивлением и любопытством. Он спросил уважительно:

- Значит, вы не бросили свое образование, вы продолжаете учиться? А мне казалось...

Зулейха сконфузилась.

- Нет, врачи отсоветовали мне учиться в этом году, - робко стала она объяснять. - Находят, будто я слаба здоровьем...

Мехман слегка потряс руку Зулейхи.

- Врачи, пожалуй, немного ошибаются...

- У меня учащенный пульс. Говорят, будто тяжелые переживания отразилась на моем сердце.

- Ну что вы, Зулейха! Надо избегать пустых и лишних страданий.

Так, беседуя полунамеками, они подошли к подъезду того дома, где жила Зулейха. Девушка остановилась.

- Ваша мать тоже, наверное, беспокоится, что вас так поздно нет? спросила она.

- Моя? - улыбнулся Мехман. - Нет, о сыновьях матери так не беспокоятся. - Мехман уже осмелел и чувствовал себя с Зулейхой более уверенно. Он даже мог шутить.

И вдруг девушка огорошила его. Повернув к нему лицо, бледное от лунного света, она спросила прямо:

- Почему вы не отвечали на мои письма?

Мехман промолчал, как будто не понял.

- Не только на письма, но вы не отвечаете на мой вопрос...

- Это очень сложный вопрос, Зулейха. Очень сложный.

- Но именно этот, - Зулейха сделала ударение на слове "этот", "вопрос" надорвал мое сердце, оторвал меня от учебы... Я стала такой рассеянной... такой нервной...

- Откуда нервозность у молодой, здоровой девушки? Не верьте врачам. Вам надо себя взять в руки...

- У вас каменное сердце, Мехман.

- Каменное? Почему вы так думаете?

- По всему... по вашей жестокости... По тому, как вы оставляли безответными мои письма. Ведь я так страдала... По вашей холодной философии.

- Вовсе не холодной. Разве обман лучше? Отношения между людьми должны быть правдивыми, ясными...

- Будь они не так ясны, мне не пришлось бы страдать...

- Я не хотел вас обидеть, Зулейха. Я имел в виду...

- Вы любите только свои книги, Мехман. Больше ничего...

- Я готовлюсь для жизни, для борьбы. А в книгах я черпаю для этого необходимые знания.

- Ах, Мехман, - перебила его Зулейха, - даже разговор, простой разговор вы превращаете в научную лекцию.

- Лекции - дело полезное, - пытался отшутиться Мехман.

- Какой вы сухой, Мехман!

- Я только хотел сказать, что надо стремиться к знаниям.

- Нравоучения, одни нравоучения! Сухие наставления из учебников... Вот если бы у вас в груди билось настоящее сердце!.. Тогда... Только подушка моя знает, как я мучаюсь, страдаю... Днем я скрываю слезы. Но вам этого не понять, вам не понять, в какую страшную бурю я попала!

- Если все это искренне. Если это правда... то я... то мне жаль...

Мехман был охвачен смятением. Жизнь развернула перед ним новую страницу, полную заманчивого, загадочного, непонятного содержания.

Зулейха щелкнула замочком сумки, вынула белый платочек и вытерла мокрые ресницы.

- Пусть это унизительно для девушки, но я не могу молчать. Чувство сильнее меня... Я раскрыла вам свое сердце... не смейтесь надо мной...

Мехман растерялся вконец.

Они постояли еще в каком-то неопределенном молчании, потом тихо, почти без слов, взволнованные, разошлись.

Обратно Мехман шел, как слепой. Он ничего не видел перед собой, все заслонил образ плачущей девушки.

Удастся ли ему забыть все это, оторвать, оттолкнуть от себя эти мягкие, нежные руки, удастся ли ему жить так, как он жил вчера и еще сегодня днем? Удастся ли? Он не знал этого...

7

В ярком свете ламп струились и переливались складки бархата. Просторная сцена утопала в цветах.

Актовый зал был празднично разукрашен. Около пятисот принаряженных, аккуратно причесанных студентов, студенток и преподавателей собрались здесь... На выпускной вечер пришли и родственники, и знакомые. И, конечно, тетя Зулейхи, секретарша, с сестрой и племянницей находились среди самых почетных гостей в первом ряду.

Зулейха не сводила глаз с Мехмана, сидевшего на сцене в президиуме.

И опять, как и пять лет назад, профессор Меликзаде, заканчивая свое выступление, назвал имена выпускников, сдавших экзамены на отлично. Тут же в торжественной обстановке он вручил им дипломы. Первый диплом, который Меликзаде достал из папки, принадлежал Мехману.

- Все пять лет этот студент учился только на отлично, - заметил декан и приветливо помахал рукой. - Мехман. Прошу вас подойти.

Раздались дружные аплодисменты. Мехман неловко протиснулся между тесно поставленными стульями, вышел вперед и взял свой диплом. Профессор обнял Мехмана, потом крепко пожал ему руку.

Снова в зале вспыхнули аплодисменты. И дольше всех хлопала в ладоши Зулейха. Опомнившись, она оглянулась и увидела, что аплодирует одна. Девушка смутилась и низко наклонила голову.