Мекленбургский дьявол

— Значит так, господин окольничий, — обратился я к Каролю, — забота тебе будет войско отобрать для похода и заодно сразу же подумай кого за себя здесь оставишь. Учти, командовать будешь сам, я только рядом постою, свечку подержу.

— Будет исполнено, мой кайзер.

— А куда ж ты денешься, — ободряюще улыбнулся я Лелику, после чего обернулся к Панину с Петерсоном.

— Теперь вы, господа старшие морские начальники. Слыхали, поди, что к Ахтиярской бухте пойдем и десант там высадим? Стало быть, не мешкая готовьте корабли. Сроку вам два дня. Управитесь?

— Да, — в один голос отвечали мне переглянувшиеся моряки.

— Вот и славно. В таком случае, более не задерживаю, друзья мои, разве что желаете со мной кофе выпить с печенюшками?

Конечно, отказа от царского предложения не последовало. Только я собрался распорядиться, чтобы подали все необходимое, как вперед выступил обычно молчаливый норвежец, вынув из поясной сумки какие-то бумаги.

— Ваше величество, позвольте предложить вашему вниманию, — немного сконфужено начал он.

Из всех моих сторонников Ян Петрсон был одним из самых давних и уж совершенно точно самым скромным. Никогда ничего не просил, всегда довольствовался тем, что у него было, проявляя при этом редкую преданность во время неудач и постоянно трудился. Нельзя сказать, чтобы я совсем уж обходил его наградами, все-таки он успел стать московским дворянином, а теперь вот и капитан-командором, и обзавестись небольшим поместьем, но все же заслуги его позволяли надеяться на значительно большее.

— Что там у тебя? — благодушно поинтересовался я, думая, что это челобитная. — Если это в моих силах, можешь считать…

— Это проект перевооружения галеаса, — пояснил норвежец, раскладывая на столе чертеж.

— В смысле? — не понял я.

— Видите ли, государь, — вздохнул Ян, — поразмыслив над прошедшими сражениями и походами, я пришел к выводу, что нам нужны другие корабли.

— Здравствуйте-пожалуйста, — хмыкнул я. — Это еще почему?

— Галеасы хороши в Средиземном море, особенно у побережья Греции, где береговая линия изрезана множеством маленьких заливов, островков и рифов. Но мы ведь туда не собираемся, не так ли?

— Во всяком случае, пока, — дипломатично заметил я.

— Тогда нам не нужны весла, — без долгих экивоков рубанул воздух ладонью Петерсон. Вот смотрите, если переоборудовать гребную палубу для размещения дополнительной артиллерии это увеличит нашу огневую мощь и увеличит остойчивость.

— Предлагаешь спустить «грифоны» ниже?

— Нет. Нужны новые пушки, более тяжелые и дальнобойные. Мы прорубим для них новые порты, а те, что стали ненужными заделаем.

— Но тогда «Святая Елена» станет тяжелой и тихоходной, разве нет?

— Совершенно необязательно. Нужно увеличить не только пушечное вооружение, но и парусное. Сделать шире реи, добавить стеньги, избавиться от латинских парусов и поставить вместо них прямые, в таком случае скорость даже вырастет.

— Ни черта в этом не понимаю, — признался я, оглушенный всеми этими бом-брам-стеньгами и триселями.

— Вам и не нужно, — с морской прямотой отрезал норвежец. — Доверьтесь мне, и я все сделаю.

— А ведь это можно проделать и с теми корытами, что притащил из Синопа Панин? — задумался я.

— Вполне вероятно, — пожал плечами Петерсон.

— То есть, ты не уверен?

— Ваше величество, я не кораблестроитель. Но «Святую Елену» успел изучить вдоль и поперек еще во время строительства и могу ручаться за это судно. Но вот про трофейных «турок» я этого сказать не могу.

— Полагаешь, они худо построены?

— Не то, чтобы худо. Просто ни в Голландии, ни в Испании, ни даже в Англии так уже не строят. Чаще ставят шпангоуты, иначе крепят к ним набор и обшивку.

— Хорошо, я тебя понял. Подготовь подробный проект, составь роспись потребных материалов и количество мастеров. Начнем, пожалуй, с трофеев. Сейчас они все равно не боеспособны, а так, глядишь, толк и выйдет.

— Позвольте не согласиться с вами, ваше величество, — упрямо наклонил голову Петерсон. — Нам нужно как можно быстрее, лучше всего в эту зиму, переоборудовать именно флагман. На нем есть команда, она успела научиться своему делу. Затем, можно будет заняться и турецкими мавнами.

— А ты что скажешь, Федя?

— Я государь в морском деле все равно, что новик, — дипломатично отвечал новоиспеченный адмирал. — Однако со своей стороны полагаю, что предложение господина Петерсона вельми разумно!

— Глянь, как заговорил, — усмехнулся я. — Сразу видно, не ошибся я в тебе. — Хорошо, вот закончим войну с татарами и приступим. А теперь ступайте, у меня еще дела есть.

С удобством разместившись на обложенном подушками диване в густо увитой виноградной лозой зеленой беседке в небольшом садике, разбитом под стенами дворца пашей, я принялся отщипывать спелые ягоды от грозди.

— Бурцев, вели позвать хана сюда. У меня к нему разговор имеется. И Рожков пусть явится, будет переводить.

Вскоре охрана привела приунывшего крымского владетеля.

— Как здоровьишко, почтенный Джанибек-Гирей? — поинтересовался я, у изрядно выпившего на вчерашнем пиру пленника. — Славное утро, не находишь? Солнышко, ветерок, птички поют.