Мекленбургский дьявол

– Вы полагаете, двум чужеземцам это под силу?

– Я полагаю, что Вельяминов крепко держит Москву. Втроем вы справитесь.

– Не самый подходящий момент для подобного разговора, государь, но почему вы так уверены в Вельяминове?

– О чем ты?

– Разве он не предал в свое время Годунова? А ведь они родственники.

– Перестань! Никита мне верен!

– Пока вы живы, да, но будет ли он верен вашему сыну?

– Почему ты сомневаешься в нем?

– Потому что царевич Дмитрий, в отличие от вашего величества, ни при каких обстоятельствах не станет жениться на княгине Щербатовой. И соответственно, боярин Вельяминов в таком случае не сможет стать братом царицы.

– Черт, – помрачнел я. – Умеешь ты настроение испортить.

– Мой долг говорить вам правду, невзирая на последствия, государь.

– Твой долг, генерал Михальский, выполнять приказы твоего государя. Готовь ертаул и пройдись до Эски-Кырым – Старого Крыма, он тут неподалеку. И, конечно же, не забывай о безопасности наследника. Что же до остального, то запомни – Никита без меня или Митьки – никто. Его сожрут сразу. А вот если вы втроем не передеретесь между собой, аки псы голодные, то вполне можете справиться. Понимаешь, о чем я?

– Да, ваше величество. – Не знаю, насколько мои слова успокоили подозрительность телохранителя, но больше возражать он не стал. И то хлеб.

– И вообще, не загоняйся, а то еще, чего доброго, беду накликаешь. Да, на войне, бывает, убивают. Но пока меня бог миловал. Глядишь, и в этот раз все обойдется. Так что самое большее – через две недели ждите меня. И чтобы за это время перебросили в Кафу еще хоть тысячу-другую доброго войска. Приказы я давно отправил, пусть тянут казаков с Волги. Пусть хоть родят, хоть из-под земли вынут!

– Государь, быть может, стоит поискать наемников среди черкесов, тут до них рукой подать, – осторожно осведомился Корнилий.

– Это хорошая мысль. Действуй-злодействуй. Предлагай и покровительство наше, и службу, а коли им того не надо, просто найми на время. Деньги есть, чего их держать? Солить, что ли?

– Как прикажете.

– Обо всем остальном будем думать, когда в Москву вернемся. И все на этом! Утром выходим в море! И проследи сегодня, чтобы никто не упился.

Если уж царский корабль оказалось снарядить не таким простым делом, то Панин едва не с ног сбился, пока подготовил выделенные ему галеры. Часть забот, конечно, взяли на себя капитан Селиверстов и есаул Татаринов, но и Федору досталось столько, что ему в последние сутки перед выходом не то что поспать, присесть не всегда время находилось.

Первым делом требовалось набрать людей. Все же в полку его после осады и похода в Крым оставалась едва треть от тех, кого он привел в Азов. А ведь времени прошло всего ничего!

Прошерстив ряды освобожденных пленников и взятых по приказу царя на службу бывших каторжных гребцов, он разом восстановил численность охотников до восьмисот бойцов и распределил их на восемь галер. Начальных людей назначил из числа отличившихся в бою, невзирая на происхождение и прошлые грехи.

Татаринов со своими казаками на трех фелюгах – это еще почти две сотни бойцов. Также на каждом корабле имелись матросы-греки для управления парусами и прочей службы и перешедшие еще после Азовской битвы на сторону русских арнауты под началом Кирилла Габжилы. Последних взяли в качестве проводников и переводчиков. К ним с последним караваном прибыло подкрепление – еще больше пяти десятков бойцов, так что всего под началом Панина оказалась целая сотня балканских христиан-головорезов, хорошо знакомых с морем.

Кроме того, на каждой из галер остались гребцы, которые тоже получили оружие, правда, большей частью холодное – ножи, топоры, тесаки, чеканы и прочие колюще-режущие приспособления для смертоубийства. Но особо на них рассчитывать Федор пока не собирался. «Главное, пусть работают на веслах, а там поглядим», – заключил про себя Панин.

А вот попытка выпросить у фон Гершова солдат, вооруженных новейшими фузеями со штыками, не удалась. Барон без обиняков заявил Панину, что людей у него и без того мало, а дел много. Впрочем, и без них отряд получился вполне приличным – под две тысячи человек.

Убедившись, что людей в достатке, оружие у них в порядке, огнеприпасов в избытке, галеры исправны, не дают течи и снабжены всем необходимым для двухнедельного рейда, он смог наконец толком обдумать план похода и собрал для этого своих соратников.

Еще накануне Федор коротко расспросил греческого кормщика Косту Иерсмуза, хорошо ли тому знакомо восточное побережье Черного моря и согласен ли тот провести корабли вдоль кавказских берегов. На что получил исчерпывающий ответ:

– Я с малолетства исходил Понт и знаю все его берега. В любую гавань могу провести корабль даже с закрытыми глазами. Но скажите мне, господин полковник, в чем будет моя выгода?

– Любой корабль на свой выбор из тех, что захватим, и долю от общей добычи, равную капитанской, в придачу!

– Это достойные условия, – сразу же повеселел Коста. – Я согласен.