Мексиканская невеста

Наши герои вошли в тесное квадратное помещение, настоящий каменный мешок, откуда с шумом вылетела огромная стая летучих мышей. За первой комнатенкой находилась вторая, затем третья и четвертая. Все они сообщались между собой посредством четырехугольного отверстия, достаточного, чтобы пройти одному человеку.

Некоторые помещения имели по две дыры. Одна — связывающая множество комнат фасадной части, а другая — огромное число полостей в глубине горы.

Словом, это была гигантская пещера, сделанная руками человека и оборудованная невероятным количеством отсеков — подлинное жилище пещерных людей!

Жан вынул из сумки индейское огниво[124], воспламенил его с помощью пучка бамбуковых волокон, которым и зажег факел из окотового дерева.

Вспыхнуло яркое пламя, и друзья двинулись наугад вперед, переходя из комнаты в комнату и углубляясь все дальше и дальше в горный массив. Однако вожделенных сокровищ не было.

— Странно, — немного растерянно произнес Жан. — Эти клетки как две капли воды похожи одна на другую. Ничто не указывает нам, куда идти.

— Я сам ожидал время от времени увидеть буквы.

Жан на мгновение задумался, затем воскликнул:

— Кстати! План, о котором говорила мамита… линии, начертанные кровью моего отца на носовом платке, похищенном у него убийцей.

— Ты прав. Это была схема движения по пещере с указанием местоположения сокровищ.

— Черт побери! Неужели мы не дойдем до конца!.. Будем бродить словно неприкаянные… десять, пятьдесят раз проходить рядом со сказочными богатствами и затем, отчаявшись, уйдем! Можно было бы перекопать всю гору… работать месяцами! Но время не ждет!

Едва наш герой произнес это, как совсем рядом послышалось глухое ворчание и затем быстрые шаги.

Взмахнув факелом, Жан яростно закричал:

— Это уже слишком! Мы здесь не одни! Сейчас узнаем, кто это — человек или зверь.

Он устремился вперед, но Джо обогнал его. Рискуя разбиться о каменные стены или свалиться в пропасть, метис ринулся в погоню. Надо сказать, ему помогал отвратительный запах, с каждой секундой становящийся все более явственным — по нему и следовал Джо.

Прошло несколько минут, и послышался приглушенный, но радостный возглас метиса:

— Быстрей! Быстрей сюда! У нас пленник.

Подбежав, Жан увидел, как его молочный брат, встав в углу на колени, изо всех сил что-то или кого-то тянул. Впереди высилась сплошная стена. Комната имела только вход. Несмотря на всю драматичность ситуации, Жан, не выдержав, расхохотался. Он узнал знакомый запах енота[125]. А во что же вцепился Джо? Да в хвост, и причем довольно длинный.

Вся передняя часть хищника исчезла в небольшой круглой дыре, служившей, судя по всему, входом в нору.

Свободной рукой Жан схватил за лапу и, в свою очередь, потянул упирающегося енота. Упрямец совсем обессилел. Рыча, тяжело дыша и чихая, он выполз наружу.

Чтобы избежать укуса, Жан ловко прижал лапу животного к его затылку, а Джо в это время лупил его тыльной стороной своего мачете.

— Итак, — с горечью произнес Жан, — мы мучились столько недель лишь для того, чтобы поймать эту вонючую тварь… шли через пустыню… столько страдали и так рисковали… мы… Боже мой! Джо!.. Браток! Я, кажется, схожу с ума… посмотри! Ну погляди же!

От волнения молодой человек уронил факел, который упал около енота, слегка подпалив мех животного.

Джо широко раскрыл глаза и принялся скакать на месте, судорожно взмахивая руками, словно потерял разум. Затем сдавленным голосом воскликнул:

— Золото! Это золото! Енот — сторож… сокровищ… А они здесь! Здесь! Здесь! У меня голова кругом пошла! Браток! Я вне себя! Золото! Только посмотри… потрогай… я его сейчас проглочу!

Усилием воли Жан овладел собой. Ярко светил факел. Когти, шерсть на лапах, грудь енота были словно посыпаны чем-то желтым, немного тусклым, хорошо знакомым наметанному глазу бывшего старателя.

Огрызнувшись, животное открыло свою пасть. Язык, зубы, щеки были также усыпаны золотой пыльцой вперемешку с пеной.

Пока Джо продолжал яростно дрыгать ногами и выделывать немыслимые телодвижения, Жан растянулся на полу, вытянул руку и с трудом, примерно до плеч, протиснулся в отверстие норы. Он нащупал что-то мелкое, шершавое, смешанное с пылью. Сжав пальцы, Жан вытащил руку. Поднял факел и произнес:

— Да! Это золото… чистейшее золото… вход в нору покрыт им… почти забит…

— Ты прав, — ответил немного пришедший в себя Джо, — ладонь, рукав твоей рубашки по локоть покрыты этой божественной пылью! Если б ты мог целиком просунуться в нору, то вышел бы оттуда сверкающим… словно золотая статуя!

— Несомненно, эта нора ведет в тайник, набитый золотом. После моего отца здесь обосновались невесть откуда пришедшие еноты. Если б не эта ниспосланная Богом случайность, мы бы ничего не нашли.

— Что будем теперь делать?

— Надо расширить вход в нору, чтобы проникнуть туда.

— Все инструменты остались внизу… я схожу за ними, и мы раздолбаем это отверстие.

— Спокойно, мой дорогой Джо, спокойно! Выйти отсюда, из этого лабиринта… затем снова найти комнату с норой енота… Я не думаю, что все пойдет как по маслу.