Мексиканские негодяи

- А на кого он шпионит… или торгует наркотиками?

- На СССР.

- Почему ты так думаешь?

- Потому что русские прекрасно играют в хоккей, а он всегда ходит с клюкой, и стучит ею по бордюрам и по ногам. Это привычка профессионального хоккеиста. Так он себя выдал.

- Антонио, он просто слепой.

- Не смеши меня, Мария, это уловка для детей. Он притворяется слепым, чтобы его не заподозрили.

- В чем?

- Что он не слепой.

- Подожди, а собака-поводырь?

- Это связной.

- Да? Но, Антонио, никакого СССР нет уже лет пятнадцать.

- Но он же об этом не знает, он же слепой. Логично?

- Ты же сказал, что он только притворяется слепым.

- Одно другого не исключает, Мария. О, вот он идет. Смотри, сейчас я его разоблачу. Помоги-ка мне катнуть эту тачку с цементом. Глядии, сейчас отпрыгнет. (Звук).

- Ой, Антонио, а почему он не отпрыгнул?

- Ну, Мария, эти негодяи – русские такие герои. Или просто не успел.

- А может, он все-таки был слепым?

- Знаешь, Мария, теперь это уже не важно. Давай-ка пойдем отсюда, и лучше побыстрее. А то набегут остальные советские шпионы из нашего дома – эта уже 40 лет притворяющаяся парализованной старухой Тереза, а главное этот Мигель, притворяющийся боксером.

- Да, ты прав, пойдем.

165.

- Антонио.

- Да, Мария.

- Знаешь, что я только что прочла в журнале? Эти негодяи–ученые выяснили, что запасов нефти в мире хватит всего на 11 лет. После этого вся нефть кончится.

- Ужасно, Мария. А что же делать?

- Я уже придумала, Антонио. Мы сейчас накупим нефти, а через 11 лет все страны будут покупать ее у нас.

- Н-да? А где мы будем ее хранить?

- На антресолях. У меня уже есть четыре пустые трехлитровые банки, а когда мы доедим кактусовое варенье и маринованные кактусы, освободятся еще десять банок. А еще можно хранить в ванной, и в большом баке для воды на даче.

- Хм. По-моему, этого мало. Давай решим этот вопрос кардинально. Если заклеить окна и зашпатлевать все щели в квартире твоей мамы, то можно залить нефть туда. И у нас будет двухкомнатное нефтехранилище.

- Подожди, а как же мама?

- Мама потерпит. Терпела же она, когда мы два года назад оставили ей сенбернара, попугая и троих детей. Кстати, где они?

- Ой, мы же забыли их у нее забрать!

- Ну, вот, как раз и заберем. Наверняка она будет рада.

- Ну, так что, Антонио?

- Да, Мария, это прекрасная идея. Я как раз думал: что бы такое тебе рассказать, чтобы уйти из дома. А теперь я знаю – я пойду покупать нефть, и до вечера не вернусь. А тебя я заявлю на конкурс, проводимый журналом «Нефть глазами женщин».

- А что это за конкурс?

- Кто быстрее выпьет три литра нефти.

- Антонио, но это, скорее, для тебя конкурс.

- Да? Ну, хорошо. Только не удивляйся, когда я приду домой выпивши.

- А какой будет приз?

- Три пустые бутылки текилы. Они нам пригодятся – для нефти.

166.

- Антонио, Антонио!

- Ну, что такое, Мария, я же так хорошо спал!

- Вставай, уже два часа дня. Нам нужно ехать, копать огород на даче.

- Мария, я не могу, я вчера допоздна работал с документами.

- С какими документами, ты уже пять лет нигде не работаешь?

- С паспортом и правами. Я их так забрызгал кактусовой икрой, когда мы с Хорхе и Рамоном соревновались, кто попадет кактусовой икрой в документы.

- Но, Антонио, в Мексике же такие суровые зимы, нам нужно уже сейчас посадить кактусы, иначе они не успеют вызреть и померзнут.

- Мария, я не могу сейчас копать… по религиозным соображениям.

- Почему?

- Сегодня же день святого Марселоса Безлопатника.

- Безлопатника? А куда он дел свой лопатник?

- Не знаю, возможно, его у него украли, пока он копал огород. В любом случае, копать сегодня нельзя.

- Но что же делать, Антонио, ты уже два месяца отказываешься ехать на дачу.

- Я придумал, Мария. Найми этого безработного Мендосу.

- Но ему же придется платить!

- Не придется. Скажи ему, что твоя бабушка зарыла на огороде немножко сокровищ древних инков, и он перекопает тебе весь огород. Только следи, чтобы он не выкорчевал дом.

- Ладно, Антонио. А можно, если мы найдем эти сокровища, я куплю себе сапоги, шубу и что-нибудь из драгоценностей?

- Вот еще. Мы купим мне машину, а остальные деньги уйдут на штрафы, потому что у нас, видишь ли, запрещено водить машину в нетрезвом виде. Все, Мария, не надо никакого Мендосы, я сам все сделаю.

- Сегодня?

- Нет. Пройдет трехдневный праздник святого Имбрулио Опохмелителя, потом день святого Игнасио, покровителя людей, не ездящих на электричках, а потом уже можно будет никуда не ехать, все равно будет поздно.

- А как же сокровища?

- А пусть полежат, глядишь, проценты набегут. Все, я сплю, Мария, спокойного дня.

- Ах, Антонио, когда ты умрешь, ты станешь святым Антонио Ничегонеделывателем.

167.

- Антонио!

- Да, Мария.

- Что ты там делаешь?

- О, Мария, я разливаю текилу по рюмкам.

- А зачем тебе сразу три рюмки текилы?

- Ну, что ты, Мария, в этом же все и дело. Первую рюмочку я сейчас выпью, второй я запью, а третьей закушу.

- А если ты будешь ею закусывать, зачем ты налил в нее текилу?

- Н-да, Мария, что бы тебе такое ответить?… просто я хочу, чтобы эта рюмка была вымочена в текиле, потому что жевать сухое стекло невкусно и бессмысленно.