Мексиканский для начинающих

Выйдя из отеля, я увидал Петю в открытом джипе, который чем-то напоминал наши трактора времен первых пятилеток. Нет, конечно, джип был роскошен, удобен и все такое, но, черт знает почему, я-таки вспомнил о тракторах. Это вообще необъяснимо, но из песни, как говорится, не выкинешь.

— Откуда тракторишко-то? — спросил я.

— Да вот — взял на прокат. Плавали, летали, пора порулить, — Петя сидел гордо, с засученными рукавами, в каком-то немыслимом серебристом шлеме, на котором было начертано по-испански: «Всегда верен!»

— Как тебе головной уборчик? Хай класс! Я как узнал, что на нем написано, сразу, не торгуясь, и взял — у охранника военно-морской базы. Олюшу мою порадую!

И тут-то меня осенило, отчего в голову лезли наши трактора. Джип не имел к ним никакого отношения! Все дело было в Пете. Именно он, несмотря на шлем и другие современные прелести, отчаянно напоминал тракториста из одноименного фильма. Если бы наших ребят в те далекие времена награждали за ударный труд путевками на Карибское море, они бы выглядели, небось, точно так, как Петя в джипе.

— Ну, рванули, — сказал он. — Время бежит. А мне еще надо бы договориться — чучело крокодила взять. Говорят, нельзя. Мол, крокодил под охраной. Да мы-то с тобой знаем — где нельзя, там, значит, можно.

Петя, кажется, сам поразился этой народной мудростью и некоторое время рулил молча.

Маленький и худенький служитель крокодиловой фермы встретил нас с повышенной любовью. Может, по серебристому шлему он принял Петю за генерала местных вооруженных сил. Во всяком случае, обращаясь к Пете, служитель каждый раз ласково заглядывал в глаза и приговаривал: «Ми хенераль, пасале, пор фавор», то есть — «мой генерал, проходите, пожалуйста».

Петя достойно принимал почести. Он дружески похлопывал служителя по загривку и зычно приказывал:

— Ну-ка, ну-ка, вот этого крокодилишку вытащи из угла. Держи, держи его за хвост, а то кадр смажется.

Служителю то и дело приходилось залезать в крокодильи загоны. Он был, надо признать, ловок и отважен, покуда мы ошивались возле молодняка. Думаю, у него имелся тонкий расчет — чтобы Петя именно тут истратил всю свою пленку. Так оно и случилось, когда мы добрались до крокодилов-подростков. Эти уже щелкали зубами с такой силой, что в ушах стоял звон. А хвостами срубали мелкий бамбук. Служитель облегченно вздохнул. Он не предполагал, что у Пети в запасе еще две катушки.

— Давай, давай, амиго, — привычно распорядился Петя, — Вон того зубастенького волоки на свет божий!

— Меня зовут Хуан, — вдруг представился служитель.

— Очень приятно, — сказал Петя, — Валяй, Хуан, тащи зубастенького!

— У меня есть жена, бабушка и семеро детей, — продолжил Хуан, тихо удаляясь от загона.

— Во дает Хуанито! — поразился Петя, — Семеро козлят! Да еще и бабушка. Небось, из крокодильего рациона подкармливает.

— Ми хенераль, — задумчиво молвил Хуан, стоя в тени пальмы, — кто будет кормить моих козлят и мою бабушку, когда меня самого сожрут кокодрилос? Если вы берете это на себя, ми хенераль, я готов постоять за честь мексиканского флага.

Петя не ожидал такого поворота. Он несколько растерялся и как бы поубавился в чине, стащив с головы серебряный шлем.

— Погоди, Хуан! К чему нам подвиги в мирное время?

Но Хуан вдруг заартачился. Он перекинул ногу в крокодилий загон и, слегка балансируя, охрипшим, но героическим голосом произнес:

— Мы, мексиканцы, любим нашу прекрасную и дорогую отчизну. Мы всегда будем бороться за счастье и независимость Мексики!

— Во шпарит! — вытаращил глаза Петя, — Давно такого не слыхал!

— Оно и понятно, — вздохнул я, — у нас патриотизм пошатнулся, а у них в полной силе.

Хуан тем временем гордо оглядывал нас, сидя на загородке, подобно национальному гербу Мексики — орлу со змеей в когтях.

Картина была впечатляющая. Даже крокодилы присмирели в загоне.

— Послушай, Хуанито! — ласково сказал Петя, залезая в карман. — Причем тут независимость Мексики? Ты честно заработал десять песо — слезай потихоньку на нашу сторону.

— Си, ми хенераль! Почему нет? — отозвался Хуан. — Порке но?

Живо пряча зеленоватую бумажку с изображением пышноусого национального героя Эмилиано Сапаты, он приговаривал:

— Пойдемте, пойдемте, друзья. Впереди еще много интересного.

— Нет сомнений, — кивнул Петя, напяливая шлем.

По мере нашего продвижения, крокодилы из забавной мелочи превращались в какие-то невероятные серо-зеленые колоды. Иные лежали с открытыми пастями, в которых уместилась бы дюжина Петиных шлемов.

— Бывают проблемы с питанием, — сказал Хуан, загадочно поглядывая на Петю. Но тот, видно, решил вести себя осторожнее и не задавал лишних вопросов. Так мы и не узнали, каким образом разрешаются эти проблемы.

В одном из последних загонов посреди подсохшего бассейна лежали морда к морде два, с позволения сказать, крокодила. Более всего эти рептилии напоминали подлодку «Атлантис». Если бы на их боках были иллюминаторы, оттуда вполне могли бы выглядывать мы с Петей, да и Хуан впридачу.

— Это наша гордость, — сказал он так, будто вновь зашла речь о любимой отчизне. — Слева — Куатемок. Справа — Эрендира. Они муж и жена.