Меланья и колдун (СИ)

— Что же делать? — Милка в смятении встала из-за стола и заходила по кухне кругами.

Постепенно ноги отработали панику, мысли улеглись, мозг начал работать.

— Пап, привет, — поздоровалась она, услышав в трубке родной голос. — Папа, у меня серьёзные проблемы, я ещё не знаю, что это будет и когда произойдёт, но вижу, что очень скоро. Похоже, меня посадят по ложному обвинению.

Выдохнув сразу всё, она замолчала, ожидая первую реакцию отрицания. Люди всегда так делают, если не понимают, не принимают или боятся, то первым делом отрицают.

— Мил, ну чего ты там придумываешь, кто тебя может обвинить? Ты ж у нас известная, знают тебя только с хорошей стороны, всем помогаешь, ты чего?

Ну вот, примерно так, как она и ожидала. Мелана даже грустно улыбнулась, от внутреннего ощущения неизбежности её правоты. Если бы она так чётко это не увидела, звонить бы не стала.

— Пап, — снова начала она нелёгкий разговор. — Как себя вести, если ко мне приедут из полиции? Что им говорить? Или с ними вообще не разговаривать? Когда адвоката можно просить?

По щекам побежали ручейки слёз, а в горле стоял большой ком, мешающий дышать и говорить. Она не отдаст свою душу, однозначно. Значит остаётся тело…

— Мил, ты что-то видела? Что случилось? Ты впуталась во что-то? — отец продолжал осыпать вопросами, а она молчала не в силах произнести и слова. — Мила, ты дома? Оставайся дома, я сейчас приеду, слышишь? Ты меня слышишь?

— Да, — хрипло отозвалась она.

— Всё, я выезжаю, дождись меня.

От Сухиничей до Становки полчаса езды. Миша преодолел их за двадцать минут. В голосе дочери он почувствовал, что произошло что-то серьёзное, что-то такое, с чем она справиться не может. Когда он подъехал к знакомому дому, Милка стояла на крыльце. Обняв свою малышку, Михаил принял на плечо поток девичьих слёз. Он никогда её такой не видел, Милка была сама на себя не похожа.

— Что случилось? Расскажи мне, ну хватит плакать, пожалуйста, — он завёл её в дом и, присев вместе на диван, долго прижимал к груди и гладил по голове. Как в детстве, как раньше, когда его девочку кто-то обижал, или у неё что-то не получалось.

Постепенно напряжение отпустило, слёзы закончились, и она подняла глаза.

— Спасибо, что приехал, — вздохнула Мила. — А то я тут одна, даже и пожаловаться некому, — слабая попытка улыбнуться, осветила её лицо.

— Мил, ты меня реально напугала своим звонком, — серьёзно проговорил Михаил. — И теперь ты просто обязана рассказать, что произошло. Почему ты так плакала? Ты ввязалась в нехорошую историю? Тебе угрожают?

— Угрожают, — ответила она, — давно угрожают…

— Так чего же ты молчала? Нужно обращаться куда следует, такие случаи обязательно нужно фиксировать, в дальнейшем легче будет разбирательство.

— Пап, ну не могу же я в полиции рассказывать, что меня демон достаёт, — усмехнулась Меланья. — Это не их юрисдикция.

Михаил в отчаянии застонал и откинулся на спинку дивана. Да, его дочь не простая. И проблемы у неё тоже не из простых и понятных нашему миру.

— Давно? — только и смог спросить он.

— Давно, — Мила поднялась и пошла к зеркалу, привести себя в порядок. — Но дело не в этом. С демоном я справлялась, пока он на той стороне был и действовал по тем законам, а теперь он решил меня земными правилами задавить.

— Не понял, — Миша потряс головой, пытаясь понять, о чём говорит его дочь.

— Он пытается добраться до меня, чтобы я его впустила, приняла, душу ему отдала, тогда сила у него будет непомерная. А я сопротивляюсь.

— И? — вникал отец в объяснения дочери.

— Ему нужно, чтобы я добровольно согласилась на его условия, попросила, и для этого он применяет разные способы. Сейчас, похоже, решил действовать через закон.

— Вообще ничего не понимаю, — голова отказывалась переваривать эту информацию, в ушах шумело, и он её плохо слышал. — Дочь, как демон и закон совместимы? А чем я тебе могу помочь, я не понимаю? Ты мне скажи, что сделать нужно, я сделаю, а так… Я в ваших с бабулей делах не разбираюсь, ты же знаешь.

— Знаю, — кивнула Мила. — Пойдём чаю попьём, а то ты наверное и позавтракать не успел?

Отец и дочь сидели на кухне, когда к дому подъехала полицейская машина. Как заворожённая Милка через окошко наблюдала, как к крыльцу идёт четыре человека в форме, и за ними следом баба Шура и дед Коля.

Открывать пошёл отец, он внимательно рассмотрел все предъявленные документы, прочитал судебное постановление на обыск и, пожав плечами пропустил опергруппу в дом. Вслед за полицейскими вошли и понятые. У бабы Шуры глаза были полные ужаса от происходящего, она постоянно крестилась и что-то шептала себе под нос. Дед Коля держался крепче, он даже поздоровался за руку с Михаилом и опустил глаза. Следователем был их сын Пашка.

Ещё раз зачитав постановление и пояснив, что будут искать, приступили к самому действию. Искали героин, якобы по следственным материалам, находящийся у подозреваемой на хранении. По ходу обыска следователь Круглов несколько раз пояснял, что есть подозрения на деятельность по сбыту, пока они не доказаны, но это дело времени.