Мелье

К этому разряду людей, объедающих и обирающих народ, Мелье относит откупщиков податей, «подвальных крыс» контролеров, вынюхивающих имущество, канцелярских чинуш, сборщиков, наконец, бесчисленных плутов, негодяев и мошенников по части соляной и табачной монополий, только и знающих, что колесить по стране в розысках добычи. Все они в восторге, когда удается отнять у кого-нибудь его добро.

Но прямое обложение — это еще полдела. С другой стороны, говорит Мелье, короли устанавливают большие налоги на всякие товары, чтобы получить прибыток со всего, что продается и покупается: они облагают сборами вино и мясо, водку, пиво и масло; они облагают шерсть, полотно и кружева, перец и соль, бумагу и табак, всякого рода съестные припасы; они взимают пошлины за право въезда и выезда; дерут за бракосочетание, крестины, погребение; заставляют платить себе за резьбу на домах, за отхожие места, за дрова и лес, за воды, так что недостает только, чтобы они заставили платить себе за ветер и облака.

В таком королевстве, как Франция, по мнению Мелье, не менее 40 или 50 тысяч человек занимаются обиранием народных масс под предлогом службы королю и взимания для него податей, не считая великого множества насильников солдат, которые под тем же предлогом уж и вовсе грабят и разоряют все, что им попадется под руку.

Мелье приводит данные, что жалованье и доходы 40 тысячам служащих, занятых сбором налогов, уменьшают доходы короля больше чем наполовину, так что из 80 миллионов экю, которые он вырывает каждый год у народа, едва 30 миллионов идут в королевские сундуки. Остальные по дороге прилипают к рукам откупщиков и сборщиков. Выходит, вся эта орава богата тоже не чем иным, как имуществом народа. Если из налогов кое-что пытаются оправдать необходимыми расходами на армию и войны, Мелье с гневом отвергает ничуть не полезные народу разбойничьи войны французских королей.

Перечень «целых разрядов людей», вымогающих у народа его имущество и не приносящих ему никакой пользы, еще не кончен.

Мелье ставит на одну доску «паразитов шпаги и мантии» — дворянство и судейство. К числу вымогателей, отнимающих у народа плоды его рук, он считает нужным отнести массу лиц, которых обычно называют служителями правосудия, но которые в действительности являются скорее слугами беззакония, как, например, члены судов, прокуроры, адвокаты, судебные исполнители, регистраторы, нотариусы Большинство этих людей на деле стремится лишь к тому, чтобы под предлогом отправления правосудия объедать и обирать народные массы.

Это все? Нет, вот еще масса богатых бездельников, у которых в изобилии или в достаточной мере имеются средства к жизни: обладатели так называемых рент или годовых доходов. Ясно, что они существуют лишь трудом других, раз не занимаются сами никаким трудом, живут в вечной праздности, не имея иных забот и занятий, кроме прогулок, различных игр и развлечений; все их раздумья — только о том, как бы хорошо поспать, вкусно поесть и попить и взять от жизни все мыслимые удовольствия и услады.

Стоит заметить, что, говоря об этих рантьерах, живущих на жирные проценты и поступления со своих богатств, Мелье ни словом не упомянул эксплуататоров капиталистического типа — предпринимателей-мануфактуристов или даже купцов. Конечно же, он знал этот вид богачей, но он не знал, как можно было бы объяснить их богатство присвоением труда народа. А задача его одна: смотри, народ, смотри, мужик, все, чем богаты богатые, прямо отнято ими у тебя!

Он не устает метить и метить всех других, кто отнимает добро у народа Но, говорит он, не перечислишь все множество другой сволочи, как-то: канцелярские чиновники, ревизоры, стражники-досмотрщики, регистраторы, судебные приставы, сыщики, — все они, словно голодные волки, только ищут, как бы сожрать свою добычу, только и знают, что именем и властью короля грабить и терзать простонародье. Он бичует и множество негодяев обоего пола, избирающих себе ремеслом нищенство и подлое выпрашивание на хлеб насущный, вместо того чтобы заниматься честным трудом, — ибо действительно, кроме вынужденного, существовало и профессиональное нищенство, своего рода паразитическое ремесло.

Какая галерея, какая анфилада — от сокровищницы короля до запрятанной в углу копилки и кубышки самого малого кровососа! Для Мелье это не множество, а единство Есть одна простая грань: одни работают, другие, как бы многолики они ни были, загребают почти все себе, только в этом и состоит их работа. Пусть в жизни все это сложно, пестро, прикрыто тем или этим Для того и дан здравый смысл, чтобы сдунуть покровы и обнажить немудреную суть.