Мэлис Крэш и философствующие камни

— Помнишь, болтали, что он в свое время проиграл в дружеском соревновании семилетней девчонке? — я удивилась не меньше, видя на лице Энвина полнейшее изумление. Похоже, об этой истории он и малейшего понятия не имел. — Два года назад. Так это правда, а девчонка та — это я была. Он с тех пор меня страшно ненавидит, — я подумала, что выразилась слишком мягко. Стоило хотя бы вспомнить листовки «Время истинных прошло», которыми его тогдашние дружки с достойным лучшего применения упорством заклеивали всю нашу комнату, вызывая у Сулмор приступы настоящего бешенства. Это было самым безобидным вариантом из всех выступлений. Ник постоянно прикрывал свое отношение ко мне тем, что я больше чем наполовину являюсь истинным демоном (если точно, то на восемьдесят с чем-то процентов), хотя на самом деле это ровным счетом ничего не значило. Даже будь я девянстопроцентным человеком, как сам Ник, он все равно бы нашел причину для того, чтобы обрушить на меня всех, кто еще ему верил.

— Ну и что? Я же не состою в его организации, и друзей у меня там нет, только старший брат, — непонимающе заявил Энвин.

— Не в тебе дело, а в том, что никто не знает, удалось ли Нику остыть, — пояснил… Фини? Ну если фингала на самом деле так зовут, то так его и надо называть. Он нормально относился ко мне, пусть и не являлся другом. Просто, получив пару раз по лицу от Сулмор за неудержимое пристрастие к средиземским анекдотам, привык держаться от нас обеих на расстоянии. Продолжалось это достаточно долго, чтобы я забыла напрочь его имя и даже то, что в свое время я продала ему доступ. У Фини память оказалась лучше. — Понял? А ты тут, я погляжу, устроил очередное представление на тему «Как я люблю Ника Лару». Так было, девочки?

— Да, — синхронно кивнули мы с Сулмор.

— Теперь усек, почему они тебе не верят? — Фини зло выдохнул. Я ощутила запах жвачки, известной в нашем кругу как «Лесная отрава». Большая редкость и еще большая гадость. Надо запомнить, что она нравится Фини. Я посмотрела на его фингал и мысленно пояснила ему, что такие художества идут не всем. Фини мне улыбнулся и последовал совету.

— Усек, — попятился Энвин. — Ну а что делать, если в чем-то Ник прав?

— В чем это? — холодно спросил Фини.

— Ну я же тебе рассказывал… Заговор истинных, завершение цикла, — пожал плечами Энвин. — Брат говорил, что примерно за половину своих слов Ник точно отвечает.

— А что он тебе еще говорил? — Фини старался вести себя спокойно. Я не сдержалась и просмотрела его мысли. Фини думал, что парой дней раньше ему стоило прислушаться к словам друга и уже тогда выспросить все обстоятельства поподробнее.

— Что Ник в Дельте что-то важное узнал, но насчет этого молчит, — с готовностью выложил Энвин. Мне это даже показалось подозрительным.

— Это он про заговор, что ли, узнал? — поинтересовалась уже я. Энвин недоуменно на меня посмотрел.

— Нет, что-то еще. То ли слишком важная вещь, то ли он сам не до конца уверен, — мой единоверец глянул на меня честными глазами и добавил: — Брат так сказал.

Я не поверила и решила просканировать Энвина полностью. К моему изумлению, он говорил чистую правду. Похоже, мое удивление отразилось в глазах, потому что Фини подмигнул мне и сказал:

— Майк, то есть Безумный Пророк, сказал Энвину, что его последний шанс получить доступ состоит в том, чтобы раскрыть заговор истинных. А Энвин, извини, друг, за такие слова, простой, как валенок, и решил просто рассказать нам все, что знает. У меня третий уровень, так что я его мысли без труда читаю. Он при мне еще никогда не врал.

— Ну ладно, мы про этот заговор знаем только то, что Ник верит в его существование, — подытожила я. — А этого мало даже для того, чтобы нам поверили, не говоря уже о том, чтобы самим раскрыть его сущность.

— Не только это, — поправил Фини. — Майк тоже верит. Я с ним неплохо знаком, даже не сразу поверил тебе, когда ты подняла эту тему, и знаю, что ему всегда можно было доверять. Несмотря на то, что он чаще всего выражается туманно. Вот что бы это значило: «Завершают цикл»?

— Это должно что-то значить, причем что-то важное. Это четкое указание, для тех, кто знает, о чем идет речь, — закончила процесс мышления Сулмор. — «Аккарти» — это тоже подсказка. Народ, сколько там прошло в реальном времени?

— Три секунды, — ответила я. — Через пятнадцать минут — зачет по стихийной магии, а мы тут стоим и дурью маемся.

Энвин снова схватился за голову. В своей увлеченности якобы очень важной проблемой он опять забыл о висящей на носу угрозе. Шансов сдать у него было ненамного больше, чем у Стана, которому, в свою очередь, удавалось сделать что-нибудь значительное, только если он собирался совершить что-то прямо противоположное. Причем логическому анализу это не поддавалось в принципе, как любое производное хронического невежества.

— Ладно, занятия никто не отменял, — сказал Фини, — к сожалению. Что там после стихийной?

— Борьба с оружием, я занимаюсь с девятым курсом, — я подняла руки. — А потом техноартефакты, с седьмым. И, — я потерла лоб, — общая магия, с восьмым курсом.