МЭЛИС КРЭШ И ТАЙНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

-Слушай, Мэл, а тебе какие больше нравятся – темные или светлые? – я обернулась. Змей рассматривал себя в осколок зеркала, валявшийся на полу, и экспериментировал с цветом волос. Вероятно, на подсознательном уровне ощутил, что серебристые у меня вызывают нехорошие ассоциации.

-Умные, только тебе это не грозит, – на автомате ответила я. – Но если ты насчет волос, то можешь хоть зеленые сделать, я не против.

-А такие? – не знаю, как товарищи с хорошим цветовым зрением определяют этот цвет, но для меня это был бешеный помидор. Поневоле пришлось рассмеяться.

-Это уже перебор, Змей, – мою реплику демон принял за согласие поучаствовать в реальном времени в благородном деле создания его имиджа. Следующие три варианта прически я (а что делать? Размышлять на тему самоистребления?) забраковала, а на четвертом всерьез задумалась, не остались ли у парня змеиные вкусы. – Что за чешуя? Убери немедленно. Да, так тоже носят, но тебе не идет. Давай что-нибудь интересное, но не окончательно вырубающее, а то тебя можно вместо психотронного оружия использовать, для введения противника в глубокий шок… Так, а это ты где видел?

-Что, плохо? – грустно поникнув головой и одновременно пытаясь оценить себя в доморощенном зеркале, спросил змеюк. На голове у него красовалась ар-рыгинальная (пользуясь терминологией моих знакомых вампиров) причесочка, вроде бы виденная мной на персонаже какого-то мультика… Пардон, это был не герой малого экрана, а Стан, имел у него место одно время заскок, связанный с историей своего народа… В отличие от юного ментала, на змеюке смотрелось очень даже ничего. К сожалению, не услышав от меня слов одобрения, товарищ бывший змей опять изменился. Этот вариант я узнала сразу. Тот самый товарищ в хейтерском склепе сто процентов был таким перед укладкой на вечное хранение. В смысле, потом у него волосы пылью покрылись, там же никто и не подумает почистить экспонат. Самое интересное, что в сочетании с оставшимися неизменными остальными параметрами Змею это шло даже больше, чем предыдущий образ. Тем более что менталов в природе завались, а вот таких личностей уже меньше. В конце концов, он отсюда когда-нибудь выберется, и тогда поймет, что у нас на носителей распространенных образов внимание редко обращают.

-Вот это – просто великолепно, – искренне сказала я и с трудом удержала руку, чтобы не шарахнуть себя по лбу. Расстроилась маленькая девочка, понимаете, не нравится ей, что она вечно жить не будет… Если змеюк запросто управляется со своей оболочкой, то кроме перемещений ничего не запрещено, и я смогу найти ту мерзкую недоработку, которую в меня заложили непредельщики. Знать бы, где искать… Ну ничего, еще разберемся. Во-первых, Ангмарская меня видела, и даже если она не в курсе, что весь мой план полетел во всем известном направлении, все равно заинтересуется и рано или поздно поможет. Во-вторых, никто не помешает лично мне попробовать получить помощь на месте. Не намерена же Дэз держать меня в тайне от всего остального народа, за такое ее точно прибьют. Тем более многие уже и так знают. Нейрия, например. Я в ней немного сомневалась, но после того, как, имея возможность порыться в моей голове, она всего лишь мне помогла, уже как-то неприлично ей не доверять. Без нее я бы до сих пор сходила с ума из-за Контера, или по нему, какая формулировка вам больше нравится, не знаю. Брошенный на полу Рингил что-то зашептал, видимо очередные посвященные нелимитированным товарищам эпитеты. Впрочем, нет, в оценке его бреда я ошиблась. Подойдя поближе, с целью поздравить хейтера с возвращением в реальный мир, я услышала нечто совершенно не похожее на банальную (или не банальную) брань. Рингил говорил на эанитском – я хорошо знала этот язык, но произносимые фразы особого смысла не имели. Скорее всего, это было что-то типа стихотворения абстрактного плана, только вот вся загвоздка в том, что эанитский – единственный язык, адекватный литературный перевод с которого невозможен в принципе. Впрочем, просто перевести вполне реально. Чтобы было проще слышать, я опустилась на колени рядом с полосатиком. Вот теперь я в полной мере понимаю значение слова «бред».

-Без этого нельзя жить… Это мир, в котором рождается и умирает мечта… Мой дом не был построен, он вырос сам, на земле, где огонь никогда не гаснет… Это мир огненно-красных теней и ладоней, воздетых в небо… Это мир, в котором хочется родиться и умереть на его руках… Когда я попаду в ад, я там замерзну…

-Потому что во всей Вселенной нет места горячее моего дома, – из-за моей спины продолжил женский голос. Оглянувшись, я увидела стандартную непредельщицу в сером плаще с капюшоном. – Приветствую тебя, совершенная. Позволь мне оказать помощь этому ребенку.