Мелисанда

– К нам приходят и дамы, и господа, моя дорогая. Дамы всегда выбирают те платья, на которые мужчины смотрят дольше всего, – хотя смотрят они, честно говоря, вовсе не на платья. А их дамы, по-видимому, никак не могут об этом догадаться. Я знаю, что ты будешь пользоваться успехом.

– Скажите, а в чем будут заключаться мои обязанности?

– В основном станешь демонстрировать одежду. Будешь и в мастерских кое в чем помогать… но только если у тебя самой возникнет такое желание.

– Не знаю, будет ли от меня прок… я ведь не очень ловко с иголкой управляюсь.

– Шитье – ремесло не слишком прибыльное, дорогая моя. Для того чтобы показывать одежду, требуется гораздо большее умение.

– Боюсь, что я этим умением не обладаю.

– Встань-ка, моя милочка. А теперь пройдись по комнате. Вот так. Голову держи прямо. Женевра научит тебя ходить. В тебе есть врожденная грация, а это уже немало. Нужно будет усвоить всего несколько маленьких хитростей.

– Вы хотите сказать, мадам, что я смогу зарабатывать на жизнь, просто прохаживаясь туда-сюда?

Фенелла кивнула.

– Но мне это кажется очень легким заработком.

– Дитя мое, зачастую то, что кажется самым легким заработком, приносит наибольшую прибыль. Взгляни на меня. Я немало времени провела на этом диване, но сама себя обеспечиваю, и вполне прилично. Лучший способ заработать на жизнь в этом мире – возложить эту обязанность на других. Именно так умные люди и поступают. Возможно, и ты этому научишься. Кто знает! – рассмеялась Фенелла.

Бонсон вкатил в комнату столик с подносом. Фенелла, подавив смех, объявила:

– А вот и чай. Разольешь, моя милая? Чтобы мы остались совсем наедине. Мне, пожалуй, со сливками.

Мелисанда дрожащей рукой наполнила чашку и передала ей Фенелле.

Та пристально наблюдала за ней. «Какое изящество! Какая красавица! – подумала она. – И платье на ней сидит великолепно».

Фенелла любила возиться с юными девушками. Устраивать их будущее было все равно, что строить планы на свою собственную жизнь. Обретать новую молодость. А тут еще редкая красавица – очаровательнее всех ее граций, – и такая интересная история! Дочь добропорядочного корнуолльского джентльмена, результат кратковременного безумства, которому он когда-то поддался. И романтично и интересно – и то и другое вполне во вкусе Фенеллы.

– Ты немного растеряна, – сказала она. – Для тебя все так странно и так не похоже на то, чего ты ожидала. Ну, так тут, наоборот, есть чему порадоваться. Ты, наверное, думала, что я окажусь отвратительной старой каргой, которая заставит тебя делать тысячу стежков в день, а если у тебя не получится, то даст отведать палки?

– Я очень боялась. Понимаете, я не такая уж рукодельница. Хотя цветы мастерить умею неплохо. Взгляни те, вот этот я сама сделала.

– Он идет к этому платью. Подчеркивает его достоинства. Да ты, я думаю, и в мастерской нам пригодишься. Уверена, что ты здесь будешь очень счастлива. Я поняла это, как только тебя увидела. Ты мне напомнила меня саму в твоем возрасте. Я, конечно, была крупнее, и мы с тобой разного типа, но в тебе есть нечто такое… Я хочу, чтобы ты себя у нас чувствовала… уютно. Какая-нибудь из наших девушек все тебе здесь покажет. Мы часто развлекаемся, и теперь ты украсишь наши вечеринки. Заглянешь в примерочную и подберешь себе платье, чтобы общаться с гостями. После этого многие дамы захотят купить тот наряд, что ты носила. Он на тебе будет так чудесно выглядеть, что они решат, будто красота исходит не от тебя, а является достоинством одежды.

– Судя по вашим словам, это и не работа вовсе.

– Ты, без сомнения, найдешь, что у нас все устроено иначе, чем у Тревеннинга. Если тебе что-то будет неясно, обязательно обращайся ко мне. Жить будешь в комнате еще с тремя девушками. К сожалению, отдельную комнату я тебе выделить не могу. Дом у нас большой, но и семья большая. Пока что твоими соседками будут Женевра, Люси и Клотильда. Но Люси скоро уедет – она выходит замуж. Все мои девушки рано или поздно выходят замуж. Мне их не удержать. Ты разбираешься в политике?

– Нет… совсем немного.

– Тогда тебе нужно подучиться. И, кроме того, побольше узнать об искусстве, поэзии и музыке. В моем салоне ведутся разные беседы, и девушке в дополнение к красоте требуется еще и образование. Тогда ее выше ценят. Женевра – удивительная красавица, однако знает очень мало, а учиться тому, что я ей пытаюсь втолковать, не хочет или не может; но зато у нее есть врожденная хитрость, которой она умело пользуется. Такая, как она, не пропадет.

– Им известно, что я… непризнанная дочь сэра Чарльза Тревеннинга?

– Имени его они не слышали, дорогая. И лучше им этого не говорить. Никогда не знаешь, до чьих ушей могут дойти такие сведения. Они знают, что ты незаконно рожденная. Клотильда – тоже внебрачная дочь одной высокопоставленной дамы. Ее мать попросила меня взять ее к себе… как и твой отец. А Люси – дочь простой крестьянки и дворянина, хоть и не столь знатного. Она вы ходит замуж с согласия отца. Мы все очень радуемся за Люси. Мои девушки находят в этом заведении все, что им нужно, а это удача для меня.

– Я вижу, вы очень добры.