Мелкий снег (Снежный пейзаж)

Сатико расспрашивала О-Хару так подробно, потому что была совершенно ошеломлена, увидев Таэко с Окубатой. Однако по здравом размышлении она пришла к выводу, что ничего сверхъестественного в этом, пожалуй, нет. Из-за Итакуры Таэко прекратила отношения с Окубатой, но ведь окончательного разрыва между ними не произошло, и теперь, когда Итакуры не стало, они снова начали встречаться. Что же в этом странного? Правда, однажды — это было вскоре после похорон Итакуры, дней, должно быть, десять спустя — Сатико увидела в газете объявление о кончине матери Окубаты. «Ты знаешь, матушка Кэй-тяна умерла», — сказала она Таэко, осторожно заглядывая ей в лицо. Та кивнула в ответ. «Интересно, она долго болела?» Таэко лишь неопределённо пожала плечами. «Ты что же, совсем не видишься с Кэй-тяном?» — «Нет», — коротко отозвалась Таэко. Сатико почувствовала, что сестре неприятно обсуждать эту тему, и с тех пор ни разу не упоминала при ней имени Окубаты. Но ведь Таэко не сказала ей тогда со всей определённостью, что с Окубатой покончено раз и навсегда. Опасаясь, что рано или поздно может появиться второй Итакура, Сатико была рада, что сестра помирилась с Окубатой. Во всяком случае, это было куда лучше и приличней, чем если бы у неё завёлся новый обожатель с сомнительным прошлым. Конечно, из рассказа О-Хару ещё не следовало, что они помирились. Но, скорее всего, это было действительно так. Почему же тогда Таэко ничего ей не рассказала? Ведь она прекрасно знает, что и в «главном доме», и в Асии ничего не имеют против Окубаты. По-видимому, ей просто неловко говорить о своих встречах с Окубатой после того, как она заявила Сатико, что больше его не любит. В таком случае ей должно быть выгодно, чтобы Сатико узнала обо всём не от неё самой, а от кого-нибудь другого, например от О-Хару.

* * *

Как-то раз, оставшись с сестрой наедине, Сатико будто невзначай сказала:

— Знаешь, на днях я видела тебя в Кобэ. Мы шли в театр, а ты проехала мимо нас в машине с Кэй-тяном.

— Вот как?

— У «Ёхэя» ты была тоже с ним?

— Да.

— Почему он живёт в Нисиномии?

— Он не мог оставаться в Осаке. Брат выгнал его из дома.

— За что?

— Я так и не поняла.

— У него недавно умерла матушка…

— Да, я думаю, смерть матушки развязала руки его брату.

Таэко рассказала сестре, что Окубата нанял дом за сорок пять иен в месяц и что живёт он там вместе со своей старенькой кормилицей.

— Когда же ты стала снова встречаться с Кэй-тяном?

После смерти Итакуры, сказала Таэко, она каждые семь дней ездила к нему на могилу. На сорок девятый день она, как всегда, рано утром отправилась в Окаяму, сходила на кладбище, а потом вернулась на станцию, чтобы ехать домой. Там её ждал Окубата: «Я знал, что встречу вас здесь». Делать нечего, они сели в поезд вместе и с тех пор изредка встречаются. Но это не значит, что она изменила своё мнение о нём. Он, как всегда, рисуется и произносит умные речи о том, что после смерти матушки понял, что такое жизнь. Брат вышвырнул его из дома, и у него, дескать, наконец открылись на всё глаза. Таэко не принимает этих слов всерьёз. Просто сейчас, когда от Кэй-тяна все отвернулись и он остался совершенно один, она не может его бросить. Это было бы слишком жестоко. Если она с ним встречается, то просто из жалости, любовь тут вовсе ни при чём.

10

Таэко говорила с явной неохотой. Видя, что обсуждать эту тему ей неприятно, Сатико больше не заговаривала с сестрой об Окубате. Однако и того, что ей удалось узнать, было довольно, чтобы объяснить многое в поведении Таэко. В последнее время она всё чаще возвращалась домой поздно и заметно отдалилась от семьи. От внимания Сатико не ускользнуло, что, появляясь по вечерам в Асии, она отнюдь не всегда принимала ванну, но при этом выглядела свежо и опрятно — стало быть, у неё была возможность совершить туалет там, где проходила теперь большая часть её жизни. Пока длился её роман с Итакурой, Таэко не позволяла себе никаких лишних трат — даже когда ей нужно было сделать завивку «перманент», она шла в самую дешёвую парикмахерскую.

С некоторых пор, однако, ею снова овладел дух расточительности, и она уже не жалела денег на самую дорогую одежду, косметику, всевозможные безделушки. За какие-то два месяца у неё появились новые, куда более роскошные, чем прежде, часики, кольца, сумочка, портсигар, зажигалка. На тридцать пятый день после смерти Итакуры Таэко получила из Окаямы на память о покойном его любимый фотоаппарат — ту самую «лейку», которую некогда разбил Окубата в фойе концертного зала и которую Итакуре впоследствии удалось починить. Первое время Таэко не расставалась с этим фотоаппаратом, повсюду носила его с собой, но вскоре и он был заброшен и заменён новенькой хромированной «лейкой» последнего образца.