Мэллинорские истории

На несколько секунд Эрик увидел ее лицо. Она… улыбалась. Эрик никогда не видел, как улыбаются хуманы. Их лица всегда были хмуры, чаще искажены злобой и ненавистью. Впрочем – в бою не до улыбок.

«Да ну, что мне, с девчонкой драться? Да еще такой слабой? Да нуууу… Да и… красивая. Жаль ее, пусть живет».

«Жаль»?

Мысли о жалости никогда не посещали Эрика при виде хуманов. Да и как могло быть иначе? Это были враги, которых нужно у-би-вать, где бы не встретил. И не важно, мужчина или женщина, старик или ребенок. Убивать, без тени сомнения, всегда и везде, ибо так поступали и хуманы с гномами. И вдруг это «жаль», да еще дважды, да еще эти странные мысли.

«Что со мной? С чего это я стал таким сентиментальным? С чего мне ее жалеть? Она – ВРАГ».

Эрик даже не заметил, как вышел почти на середину пляжа. Рука, сжимающая молот, висела безвольной плетью. Он просто стоял и любовался девушкой, продолжавшей, невозмутимо выколачивать яд и воду из монстров. И сердце его тоже было наполнено водой и ядом. Чистой водой зарождающейся любви и ядом вражды. Что окажется сильней?

В эту секунду девушка-хуманка оказалась прямо перед ним. Эрик увидел ее глаза. Нет, не голубые. Синие. Как море, ласково плескавшееся за его спиной. Эрик улыбнулся. Солнечный зайчик, соскочивший с занесенного клинка, на миг ослепил Эрика.

Вспышка…

Боль…

Мрак…

***

–Ну что ж, красавица, – глава клана «Гордость Эрион» Вальтазарио, довольно посмотрел на две новые медальки на груди девушки, – ты действительно доказала, что способна ставить перед собой цели и достигать их, в кратчайшие сроки и любой ценой. Ты отважный, сильный и умелый воин. Нам нужны такие. Я принимаю тебя, держи. Вальтазарио протянул Эрике клановые нашивки и ключи от острова. – Добро пожаловать в семью, девочка!

***

Эрика никак не могла затянуть нитку в иголку, чтобы пришить клановый знак. Руки предательски дрожали, пожалуй, впервые с тех пор, как она стала воином. А сквозь пелену, затуманившую ее взор, на нее все смотрели и смотрели, огромные, восхищенно – удивленные, изумрудные глаза.

– Убить легко?

– Убить? Легко!

Одно нажатие курка,

Один умелый взмах клинка,

Один костер, одна петля,

Одна таблетка… Вуаля!

– А что потом?

– Потом? Душа,

Освобождаясь не спеша

От тела, поднимаясь ввысь,

С недоуменьем смотрит вниз

На тело, что осталось там

И улетает к облакам!

– А быть убитым

Страшно? – Нет!

В твоих глазах померкнет свет,

Исчезнут звуки, запахи.… И боль.

Душа твоя расстанется с тобой.

Ни чувств, ни мыслей, ни желаний!.. Ни черта!

Убитым быть – такая красота!

– А что убийца?

Он герой?

– Герой? Он под счастливою звездой,

Раз все еще живой

И вновь, конец отсрочил свой,

Клинком, да верною рукой.

Вот только… где его покой?..

– Так убивать зачем?

– Ну как зачем?

Затем, чтоб все досталось нам! А тем

Кого мы убиваем – шиш!

Вот, так вот! Просто все, малыш!

Ну и конечно нужно убивать еще затем,

Чтоб самому не оказаться «тем»!

– А можно жить, не убивая?..

– Не у-би-ва-я?!?! Я не пробовал!.. Не знаю…

Любовь нечаянно нагрянет.

– Госпожа Советник! Госпожа Советник! – Эллин Террел, Советник Кхалада и Кхад-леди клана «Странников», резко остановилась и обернулась на голос, готовясь изобразить приветливую улыбку, что в данный момент было непросто. Она была вызвана на ковер к главе гильдии Советников (кто-то, наверно, нажаловался), а опаздывать туда не рекомендовалось.

– Госпожа Советник, извините, можно вопрос? Я здесь недавно, неделя, как прибыл из Тренировочного лагеря. Вот, доспехи прикупил. Вы не подскажете, какие руны мне можно нанести?

Опытным взглядом окинув вопрошающего, Эллин спросила:

– Пятый уровень?

– Агась! – радостно подтвердил вопрошающий. Это был высокий, хорошо сложенный молодой гном. Открытое, добродушное лицо, но во взгляде чувствовалась сталь. «Хороший воин должен получиться», – подумала Эллин. А улыбка совсем детская и обезоруживающая. Эллин невольно улыбнулась в ответ, и получилось это у нее без всякого напряга. – Вам, молодой человек, пока доступны только обычные, серой магической тушью начертанные. Жизненной силы, мощи, ловкости и ярости. Ну и удачи – не повредит. – ответила Эллин.

– Спасибо, Госпожа Советник!

– Да не за что. – Эллин отвернулась, намереваясь продолжить путь.

– Госпожа Советник! – снова раздалось за спиной. Девушка глубоко вдохнула и обернулась.

– Да? – Воин заметно был смущен и слегка запинался, но все же продолжил. – А Вы не могли бы… начертать для меня руны? А то… не умею я… чертать, руки с кисточкой не дружат. – Смущенно, но не без иронии, юноша посмотрел на свои руки. – С топором, с молотом дружат, а как кисточку возьму – дрожать начинают. Боюсь вместо удачи, порчу какую-нибудь себе намалюю, дело-то тонкое. Я заплачу, монеты водятся, – он похлопал по кошельку на поясе. – Да и доспехи бы инкрустировать камешками, ну чтоб все как у гномов. А я слышал, что вы, лучший в Кхаладе тайнописец и ювелир – Эллин вдруг стало смешно, и она еле сдержалась, чтобы не прыснуть. Собравшись и подпустив в голос строгой вежливости, она ответила: