Мельничиха из Тихого Омута 2 (СИ)

— Шапка? При чем тут шапка? — изумилась она. — Первый раз её вижу… Скажите, что с моим мужем?! Вы же не просто так пришли…

— Кто — ещё — приходил — вчера? — повторила я громко и раздельно.

— Просто ответьте, — посоветовал судья, переставляя с места на место кружки. — Кружек четыре. Кто ещё был за столом?

— Не знаю… Правда, не знаю! — жена гончара залилась слезами. — Приходила дама, но она не пила пиво. А больше никого не…

— Дама? — мы с судьёй перебили её хором.

— Какая дама? — резко спросил Рейвен. — Как она выглядела?

— Я не рассмотрела, сударь, — залепетала жена гончара. — Она была в плаще, набросила капюшон на лицо…

— Так и знала, — процедила я сквозь зубы.

— По голосу её узнать сможете? — в отличие от меня судья эмоциям не поддался. — Для чего она приходила?

— Зачем узнавать по голосу? — забормотала бедняга, краснея и бледнея под его взглядом. — Она назвала своё имя…

— Какое?! — опять перебили мы её с Рейвеном.

— Сказала, что её зовут госпожа Анна, и что она хочет выкупить чей-то долг.

Рейвен забарабанил пальцами по столу, а я медленно ударяла шапкой по колену, стряхивая с неё пыль.

— Что с Шемсином? — робко спросила женщина.

— С ним всё в порядке, временно взят под охрану, — ответил Рейвен и поднялся из-за стола, щёлкнув по яблочному огрызку. — Когда приходила эта госпожа Анна?

— Ещё до обеда, — с готовностью ответила жена гончара. — Но она не пила пиво… Я предложила ей воду или сыворотку, а она отказалась. А Шемсину что-то угрожает?

— Следствие разберётся, — сказал судья и кивнул мне: — Нам пора.

Когда мы вышли из дома гончара, я чуть не подпрыгивала.

— Рейвен, это Анютка притащила туда твою шапку! И кружку поставила, чтобы подозрения были на тебя!

— Какие подозрения? — Рейвен не разделял моего энтузиазма.

Он вёл Смата под уздцы, а я бежала впереди него, пытаясь заглянуть судье в лицо.

— Чтобы свалить на тебя убийство троих свидетелей! Разве не ясно? Тебя бы отстранили, прислали бы другого судью… Возможно, она уже договорилась — кого.

— Вряд ли меня отстранили бы из-за трёх утопленников, — ответил он. — И Анна не пила пиво.

— Откуда ты знаешь? Гончариха могла соврать.

— Если бы она хотела соврать, то сказала бы, что это она пила из четвёртой кружки.

— Да ну их, эти кружки! — рассердилась я. — Три, четыре — какая разница! Шапку могла принести только Анютка. Вспомни, когда она заявилась на мельницу, а потом убежал Лексус — ты бросил шапку на дороге, и мы твою шапку потом так и не нашли. А теперь она объявилась — пожалуйста, я тут! И это объясняет, почему пострадали все, кроме Анны. Помнишь, ты говорил, что гибнут те, кто вредит мельничихе? Если бы было так, Анна первая бы утонула.

Рейвен улыбнулся углом рта, и я обиделась всерьез.

— Не веришь, — сказала я сердито. — Вот зря не веришь.

— Ты точно так же говорила про Эдит, — напомнил он.

— Там произошла следственная ошибка!

— Поэтому не будем торопиться. В этот раз ты собираешься обвинять живого человека.

— Ты точно не веришь мне потому, что Анютка — живой человек? — спросила я тоном мамаши Жо, когда она выговаривала мне по тому или иному поводу. — Или всё дело в том, что я подозреваю твою бывшую жену?

Я ожидала, что Рейвен вспылит, станет горячо оправдываться, притиснет меня к стене дома, может быть. А может и поцелует… Тем более, что улицы в этот утренний час были ещё пустыми. Собственно, я и рассчитывала на поцелуй, но просчиталась.

— Нет, дело не в этом, — ответил Рейвен так спокойно, словно мы разговаривали о римском супе со свёклой. — Участие Анны кажется мне маловероятным. Подставить, оболгать, шантажировать — это она может. Но колдовать? Нет, она не ведьма. Была бы ведьмой — давно сама бы выращивала чёрных куриц и губила соперниц колдовством. Да и найти шапку в лесу… Нет, Анна не стала бы бродить в потёмках по лесной дороге.

— Ты как будто сердишься на меня, — сказала я, помолчав.

— Не сержусь, — ответил он. — Но и радоваться пока нечему. Ты права — в доме гончара мы не узнали ничего нового. То, что Анна договаривалась с этими троими о продаже долга, было известно и раньше. Но получается, что там был кто-то ещё. Скорее всего, кто-то из деревенских ведьм. Поэтому давай-ка разоблачим их поскорее. Потому что слишком они разгулялись, эти безобидные ведьмы. На пару с безобидными водяными чертями.

Глава 14 Песни о богатстве, песня о любви

Новости о нашей с Рейвеном свадьбе мигом облетели Тихий Омут. Я наперебой принимала поздравления и заверения в самых добрых дружеских чувствах.

Люди всегда такие — они добры с теми, кто удачлив, при власти и богат.

После того, как долг покойного Бриско признали полностью погашенным, мастеров заставили вернуть деньги донне Анне. Вдовушка не побрезговала — деньги забрала, но радости на сдобной мордашке не наблюдалось. Перед тем, как уйти из здания суда, она подошла ко мне, позванивая монетами в кошельке, и сказала, глядя в сторону с самым невинным видом:

— Не думай, что выиграла, мельничиха. Я тебе это припомню.