Мельничиха из Тихого Омута

- К делу, - мне стоило огромных усилий, чтобы не рассмеяться. Только что я была испугана, но сейчас странный разговор вызывал только нервный смех - очень уж нелепо выглядел грозный и неподкупный Рейвен Кроу.

- А, к делу, - пробормотал он и совсем помрачнел.

Он заложил руки за спину и топтался на месте, перемешивая грязь сапогами, хотя только что говорил, что торопится. Смуглый, черноволосый, в черном камзоле - судья и правда походил на нахохлившегося ворона. Ворон, чёрт. Интересно, какими ещё «милыми» прозвищами его называют? И какой же он - настоящий? Настоящий Рейвен Кроу.

- С вами всё хорошо? - спросила я участливо, потому что внезапно мне стало жалко его. Что-то неправильное происходит с человеком, если он разговаривает на пустой дороге сам с собой и мечется, не зная, куда пойти.

- Всё прекрасно, - мрачно подтвердил судья, нахлобучивая шапку.

Ну да, как же. Когда всё прекрасно, тогда не стоят с таким похоронным видом.

- Могу я вам чем-нибудь помочь? - я положила руку на локоть судье, и он вздрогнул, сразу же отстранившись.

Это меня обидело, и я сухо сказала, прощаясь:

- Вижу, с вами всё в порядке. Тогда не буду вас задерживать.

Теперь уже я прошла шагов двадцать, когда судья окликнул меня:

- Хозяйка! - и догнал, шлёпая по лужам.

- Да, господин Кроу? - мне уже надоели его хождения туда-сюда. Сказал бы сразу, что ему нужно.

Он подошел ко мне совсем близко, так что я увидела, как блестят под остроносым козырьком шапки черные цыганские глаза. Всё-таки, это очень красиво, когда у мужчины такие черные глаза. И такие пушистые ресницы... Очи чёрные, очи жгучие...

- Разрешите одну вещь, хозяйка? - сказал обладатель цыганских глаз, и я очнулась, возвращаясь в Тихий Омут из страны цыганских любовных романсов.

- Какую вещь? О чём вы? - не поняла я.

Он закусил губу, словно набираясь смелости, а потом выпалил:

- Можно я вас потрогаю?

Вот так заявочки. Квест на выживание превращался в квест на сохранение половой неприкосновенности. Светик, он тебя голой из воды вытащил, если не забыла. Может, господин судья до этого голых женщин не видел, и теперь ты ему снишься по ночам.

Всё это было очень мило, конечно. Только что должна сделать бедная вдова в антураже средних веков, когда должностное лицо на пустынной дороге просит разрешения на «потрогать»? Если я влеплю судье пощечину - вряд ли мою гордость оценят. А если разрешу - то кто знает, чем это закончится.

Сама ситуация была комичная, и я бы с удовольствием посмеялась, если бы всё это происходило не со мной. Но время шло, судья смотрел на меня, ожидая ответа, и надо было что-то решать. Для начала я прокашлялась, выгадывая пару лишних секунд на раздумье, а потом сказала, стараясь сохранять хладнокровие:

- Вы меня смущаете, господин Кроу. Мне трудно вам в чем-то отказать, но вопрос - где именно вы решили меня трогать? И с какой целью? Я - честная вдова, и не хотела бы оскорблять память моего покойного мужа.

Эту фразочку я припомнила из любовного романа, сюжет которого забыла напрочь. Но сейчас она подходила идеально. Особенно если произнести её, как я произнесла - со скорбной горестью.

- У меня в мыслях нет ничего плохого, хозяйка, - судья в нетерпенье потер ладони и сделал шаг ко мне.

Ничего плохого? А как мы это назовем - простым любопытством?

Одновременно с ним я сделала шаг назад, прикрываясь, как щитом.

- А что у вас в мыслях, господин Кроу? - спросила я. - Вы не стесняйтесь, выкладывайте. У вас какие-то проблемы? Хотите поговорить об этом?

- Проблемы?.. - он замер, стоя со сложенными ладонями.

Тьфу ты. Я заговорила, как коммерческий психолог. Света, ты - мельничиха. Ещё и неграмотная. Веди себя попроще, и люди к тебе потя... Нет, не так. Не надо, чтобы тянулись.

- Думаю, вы зря тратите время, господин, - продолжала я как можно доброжелательнее. - В деревне есть девушки гораздо красивее меня. А я - я всего лишь несчастная вдова, которая.

- О чем это вы? - судья вскинул брови, потом нахмурился, а потом сказал раздраженно: - Я же не покушаюсь на вас. Вы что себе придумали?

Это он зря сказал. Это обидело меня ещё сильнее, чем предложение пощупаться. То есть он на дороге делает девушке непристойное предложение, а потом ещё девушка виновата, что не так его поняла?

- Ах, ну простите, что оскорбила вас неуместными подозрениями, ваша честь! -огрызнулась я и, круто развернувшись, пошла к мельнице.

- Подождите, - он догнал меня и преградил дорогу.

- Дайте пройти! - приказала я.

- Вы всё не так поняли, Эдит, - теперь он старался говорить как можно доброжелательнее, но у него плохо получалось.

Я видела, что его так и распирало. Ему что-то было нужно, а до глупой мельничихи никак не могло дойти - что именно. Но надо было говорить прямо и без намёков! А не бродить кругами!..