Мелочи архи..., прото... и просто иерейской жизни

Особенно ярко проявляется одичание нынешних русских людей на первый День Святой Пасхи. Несметными толпами они устремляются на кладбища и там, подобно древнейшим язычникам, пируют и пьянствуют “на гробах”. Чудовищный этот обычай получил особенное распространение в шестидесятые годы, когда власти запретили священнослужителям ходить на кладбища и совершать там панихиды.(Тут надо добавить, что Церковь не совершает поминовения усопших на Пасху, это делается неделю спустя — на Радоницу.)Я мог бы предложить социологам и психологам интереснейшую тему для исследований. Надо провести опросы на городских и сельских кладбищах в День Пасхи. Следует поинтересоваться у людей: почему они приходят сюда именно в этот День? Отчего они тут едят и пьют? Верят ли они в загробную жизнь?Результаты могут быть поразительными, тут может выявиться нечто вроде новой бездуховной религии с грубыми суеревиями и примитивными обрядами.

Советские поминки, совершаемые на домах и на кладбищах, сами по себе превратились в некий особый ритуал, который отчасти заменяет поминовение христианское, церковное. Во время этих трапез непременно ставится полная стопка водки “для покойника”. В некоторых домах она так и стоит от похорон до сорокового дня. И в День Пасхи, разумеется, на любом кладбище, на каждой могиле стоит полная стопка водки. Об этом прекрасно знают все пьяницы, и к концу дня, когда родные покойников уходят с могил, туда тянутся иного рода посетители.Я вспоминаю погост возле моего храма под Ярославлем. Всякий год на Пасху вечером местные “алкаши” возвращались оттуда — кто на четвереньках, а кто и ползком...

В свое время на меня сильнейшее впечатление произвела открытка, которую я нашел на могиле у некоей женщины, умершей, судя по надписи на памятнике, в возрасте тридцати с лишним лет. Там стоя букет крупных и свежих тюльпанов и лежала эта открытка. Я наклонился, поднял ее и прочитал буквально следующее.“Дорогая мамочка! Поздравляем тебя с днем рождения. Мы помним тебя и любим”.Несчастные советские дети... Несчастные советские люди! У них отняли религию, изуродовали душу... А человеку так свойственно верить в загробную жизнь!

Надо сказать, что храмы, при которых есть кладбища, обыкновенно вовсе не бедствуют. Среди духовенства в ходу пословица:— На кладбище еще ни один поп с голоду не умер.Мне известен такой диалог между архиереем и священником.— Ну, как у тебя дела? — спросил епископ при встрече.— Владыка, — отвечал батюшка, — с тех пор, как вы перевели меня на кладбище, я — ожил.

За десять лет священства мне пришлось отпеть не одну сотню покойников. Видел я похороны многолюдные и совсем малолюдные, видел людей убитых горем и рыдающих, видел и равнодушно стоящих у гроба...Вот картина довольно типичная. Поближе к гробу в храме стоят несколько немолодых женщин — эти молятся. Чуть подальше более многочисленная группа женщин помоложе, эти изредка крестятся и внимают чинопоследованию с уважительным любопытством. А сзади всех стоят мужчины. (Тут хочется написать: мужики.) Вид у них унылый, в глазах тоска и ожидание — когда это все кончится?.. Ведь еще надо будет идти на могилу, потом ехать с кладбища в дом к покойному... Когда еще только сядем за стол и нальем по стакану...

Вспоминается мне кладбищенский храм под Ярославлем. Гроб уже стоит в церкви, я иду из дома, чтобы совершить обряд... А мужики, бедные, лежат на травке у самого Алтаря и молча провожают меня глазами. Один не выдерживает и говорит мне вслед:— Ну, ты, батя, там поживей...

Один батюшка, который служит в московской области, рассказывал мне о таком случае. Ему привезли из деревни покойника. Гроб был велик, а дорога тряская. И, чтобы зафиксировать тело в определенном положении, туда положили березовые поленья. Увидев в гробу дрова, священник приказал их на время отпевания вынуть.Окончив требу, он сказал:— Ну, вот — можете закладывать.Он, естественно, подразумевал — закладывать дрова.Но при этих словах страшно оживились мужики.— Слыхал? Батюшка сказал, уже можно закладывать!Они-то имели в виду вовсе не поленья.

В церковь вносят простой гроб, в нем лежит маленькая, сухонькая старушка. Ко мне подходит пожилая женщина и серьезно говорит:— Вы, батюшка, ее по-особенному отпевайте. Она у нас — девица непорочная.

Трагикомический случай с похоронами стал мне известен совсем недавно. Неподалеку от Москвы служил батюшка, человек очень добрый и хороший, но подверженный известному недугу.Как-то днем к нему в храм без предупреждения привезли отпевать покойника. Постучались в дом. Батюшка вышел, но был, что называется, не в форме. Тем не менее храм открыли, и покойника он стал отпевать. Однако же, по ходу требы, действие винных паров усиливалось, а вместе с этим увеличивалось и одушевление совершителя — под конец он служил с неподдельными слезами.Затем по обычаю пошли на самую могилу. Тут уже батюшка плакал навзрыд... Когда же наступило время гроб закрыть и предать земле, он стал обнимать и целовать покойника с таким жаром, что родственники с трудом его оттащили...