Мелочи жизни

Я бы тоже уехал, если бы не сын. Эх, сыночек, мой бедный сыночек! Помнишь его? Спортсмен, активист, постоянно выступал на концертах. Мой Талгатик… Поехал учиться в город вместе с твоим Сержаном, ведь они были не разлей вода, и всё, пропали там. Изредка звонил и всегда говорил, что всё у них хорошо. Пару раз в год приезжал с дружками. Машины новые, всегда при деньгах. Говорили, что работают в какой-то фирме. Я всегда замечал у них в багажнике оружие. Наверное, охранная фирма, думал я. Тогда мы с тобой в первый раз купили цветные телевизоры, помнишь? Обмывали сколько дней! Потом холодильники они привезли – это было чудо! Беззвучные. А мы с тобой всё работали и работали. То пахали, то сеяли, то за скотом ухаживали. Остальные дети тоже разъехались кто куда. Колхоз-то наш совсем обезлюдел. Я уже было собрался тоже переехать ближе к городу, и тут тот самый случай… Тот самый случай…

Не знаю, что произошло и как. Я теперь только понимаю, что он был рэкетиром или чёрт его знает, как они назывались. Что-то не поделили, и в него выстрелили. Прямо в сердце.

Я с имамом омывал его тело, точно так же, как тебя сейчас. Молодой совсем и красивый мой сынок лежал на моих руках с простреленным сердцем. Ему бы жить да жить… И всё как-то оборвалось у меня тогда внутри, Калтай. Ты, наверное, помнишь, как я начал заливать своё горе проклятой водкой. Я пил без перерыва! Не помню ни одного дня тех лет, когда бы я не пил! Вроде становилось хорошо сначала, боль отпускала. Галия начала ругать, а мне было плевать, я пил и пил. Да и водка какая тогда была, вспомни? Вонючая, китайская какая-то, и спирт этот «Ройяль» вроде. Сколько людей тогда померло! Просто-напросто травились и умирали. Кто-то гнал самогон дома, и в этих «точках» мы брали это пойло по ночам. Пить же запрещали тогда! Пропаганда. А что было нам делать? Работы нет, жить не на что. Когда спиваешься, всегда находишь повод. Каждый день. Это вроде как свой кружок по интересам. Ищешь членов своего клуба, находишь и ставишь цель – выпить. Я же был комсомольским лидером, помнишь? Мог любого уболтать. Вот моя команда и слонялась по колхозу целыми днями… Я стал лидером наших алкашей. Вожаком! Я распределял, кому и сколько надо наливать, замучил бедную Галию, требуя закуски. А где её брать-то ей? Я же ничего не зарабатывал!

Эх, Калтай, Калтай! Все свои грехи на этом белом свете я совершил тогда. В той своей запойной жизни. Бедные мои жена и дочь! Они всё вытерпели и выдержали. Даже тогда, когда от меня отвернулись все! Никто со мной не общался, с алкашом. Я бы так и умер давно, если бы не ты, Калтай. Если бы не ты…

Помню, как ты отвёз меня в райцентр, убедил главного врача больницы пролечить меня. Помню, я сопротивлялся и материл тебя. Я сейчас понимаю, что у меня тогда была белая горячка. Я видел везде сусликов и козлов всяких. Тогда, находясь на лечении, я познакомился с имамом, который приходил туда, чтобы поговорить с такими, как я. Я много с ним говорил, Калтай, очень много и долго. Не соглашался с ним, ругался часто, а он просто улыбался и давал мне ответы на мои вопросы. Почему забрали сына? В чём его вина? Почему умирают дети? Эти и многие свои обиды я ему высказывал в лицо. Я был агрессивен. Мне хотелось рушить всё кругом, я ненавидел весь мир за несправедливость. За то, что у нас с тобой, Калтай, всё отобрали! Я обвинял судьбу, людей и весь мир в том, что я несчастен, и от этого мне хотелось выпить! И чем больше, тем, казалось, будет лучше. И знаешь что, Калтай? Однажды я посчитал, что из 15 пацанов, с кем я учился в школе, оказывается, в живых остались лишь четверо. А в нашем посёлке только я один. Все спились и умерли, представляешь? Все! А у меня дочь заканчивала школу тогда, жена без работы, скот я весь почти продал и пропил…

Я сам пошёл к этому имаму. Дархан его звали. Он был святым человеком! В посёлке тогда все говорили, что я на реабилитации, а на самом деле я каждый день ходил к нему и лечил душу. Читал и учил наизусть суры из Корана. Перед моими глазами, как кадры из фильма, прошли все мои грехи. Ты даже не представляешь, как мне тогда было стыдно! Я не спал ночами и часто просто рыдал, прося прощения у Всевышнего!

Ты знаешь, Калтай, мы всегда начинаем искать бога тогда, когда нам трудно. Мы просим помощи. Кто хочет власти, кто денег, кто ребёнка – да мало ли кого или чего? Все просят. Если это не случается или не сбывается, мы начинаем злиться и сомневаться. Дархан меня научил быть благодарным. Просто быть благодарным Всевышнему за всё. Даже за потерянного сына. Это трудно понять, но так надо. Так нужно, понимаешь? Если хочешь хорошего будущего, не стоит, оказывается, жить в тёмном прошлом. Вот это всё я там понял и принял…

А через год посадили твоего сына. Это и неудивительно, ведь он тоже занимался чем попало. Помню, как ты переживал, друг мой! Ты тогда продал всё, чтобы его вытащить. Адвокаты, судьи, полиция. Вытащил, и что? Полгода он поболтался тут у тебя и уехал в город, а там новый срок. И всё.