Присвоят звание «Герой».
Посмертно, по обычаю.
И навсегда в земле сырой.
Засыплют все различия.
И будет мать вслед умирать,
Сгорая с болью жгучею.
И пусть ей смеют рассказать
Про долг во имя лучшего.
Как мог он жить, семью создать.
Внимать всей жизни сладости.
Как шел кого-то защищать,
Чужие чьи-то радости.
Великая грусть
Мне грустно от того, что в магазинах
Российский сложно отыскать товар,
Что на дорогах разные машины,
Но наших среди них процент так мал.
Мне грустно от того, что в наших душах
Живет и ширится безнравственная тьма.
Как больно мне, ах, как нелепо слушать,
Что виновата в этом только власть одна.
Мы потеряли всякую культуру,
Погрязли в мусоре, забывшись о труде.
Деревни, села вымирают подчистую,
А в городах творится беспредел.
Мне грустно от того, что на законы
Готовы многие безбожно наплевать.
И от того мне грустно, что погоны
Как картошку можно покупать.
Мне грустно от того, что все ресурсы
Богатой самой на Земле страны
Мы отправляем за границу льготным курсом,
А наши люди на пороге нищеты.
Мне грустно от того, что все заслуги,
Что деды нам смогли завоевать,
Мы раздарили. Только наши «други»
Продолжают нам в лицо плевать.
Мне грустно от того, что наши люди
Унижены как самый жалкий червь,
Что им уже плевать на то, что будет,
Как и на то, что в жизни есть теперь.
Белые ночи
В тишине жемчужных улиц
Снова дни перевернулись
И в ночи всё брезжит тусклый белый свет.
На Васильевском, на Невском,
В спящем воздухе воскресном
Ночи белые нам шлют большой привет.
Воды невские чуть слышно
Лодки у камней колышут.
По реке толпою мчатся корабли.
Дышит город влагой моря
И волнам тихонько вторит.
Смотрят в небо разведенные мосты.
Родной дом
Каждый раз по свету
Намотавшись вдоволь,
Я спешу с приветом
В край, где всё знакомо,
Где играют ветры
По степям ковыльным
И на километры
Застилают пылью,
Где солёный Маныч
Умывает берег,
И тихонько на ночь
Открывают двери,
И сверчки стрекочут,
И поют лягушки
Тихой звёздной ночью
У степной речушки,
Где по утру солнце
Будит тёплым взглядом,
И душа смеётся,
Потому что рядом
Самый лучший в мире,
Самый милый с детства
Дом родной, любимый,
Тот, что дорог сердцу.
Сгоревшие надежды
Мерцает озеро в туманной дали.
Цветы стоят поникшие в пыли.
Гибнет то, о чем давно мечтали,
К чему упорно и успешно шли.
Темнеют всюду тенью пепелища
И на земле кровавые следы.
А птицы рвут отравленную пищу,
Не чуя словно грянувшей беды.
Тихонько слёзы сохнут по глазницам.
И на душе крестьянской лишь тоска.
Пришла чума. И счастье словно птица
Летит куда-то вдаль за облака.
Труды напрасны. И мертва надежда.
Дух смерти всюду веет от дворов.
Бывали беды страшные и прежде,
Но каждый раз так тяжко, что нет слов.
Глаза пусты. И думать нету мочи.
В сплошном движенье черной полосы.
Но надо жить. Ведь знаем мы, что ночи
Лишь светлые всегда сменяют дни.
Особенный город
Этот город такой не похожий.
Этот город с особой душой.
Отыскать в нём гармонию сложно
Но найти можно смело покой.
В его тихих глухих переулках
В его скверах и пышных лесах.
К тайнам жизни дано прикоснуться
Затеряться в далёких мечтах.
Тут почувствовать можно и горе,
Тяжесть бед пролетевших в судьбе.
И увидеть огромное море
Как мираж в голубой синеве.
Этот город, пронзённый ветрами,
На изъеденной пыльной земле.
Полон новых неведомых знаний,
Скрытых в каждой невзрачной тропе.
Здесь культура Кавказа впервые
Заиграла, запела сквозь шум
Войн кровавых. Здесь берег России
Пережил ни один тяжкий штурм.
Этот город сочится слезами
Сотен бьющих в лесах родников.
Этот город блестит куполами
И над ними горящих крестов.
Этот город хранимый навеки
Под ангела нежным крылом
Стал обителью человека.
Этот город – мой милый дом.
Древний город
Золотится на солнце темнеющий вечер.
Край степной прохладою свежей объят.
Остаётся в зелёной траве незамечен
Его тонкий, глубокий, таинственный взгляд,
Увлечённо ушедший в далёкие дали
Нам по книгам старинным известных времён,
Когда земли Кавказа кострами пылали,
Городами цвели позабытых племён.
По камням, по земли искажённым разломам
Тени длинные тихо и плавно ползут.
Там, где раньше изящным восточным узором
Улиц древнего города вышит был путь.
Там, где сотни людей и повозок толпились,
Где весёлая жизнь разливалась рекой,
Куда с разных сторон караваны стремились.
Теперь здесь степей беззаботный покой.
Тихо ветер колышет сухие метёлки.
Где-то слышен в овраге шум родника.
Древний город рассыпан на сотни осколков.
Он уснул под землёю степей на века.
Великая сила
Как бы нас не пытались убить,
Чем бы нас ни старались отравить.
Мы не можем сгореть и не жить,
Свою душу чужому оставить.
В нас хранится истории жар.
Тот глубокий нетленный осадок,
Что в минуты, когда вновь пожар,