Мелодия Бесконечности. Симфония чувств

— Ну, я привычная к трудностям. Вот, что я скажу тебе, — она отхлебнула чай и отставила чашку, — Перестань казнить себя. Соберись с духом и расскажи им всё, наконец — если они не поймут тебя, то они — не друзья тебе.

— Легче сказать, чем сделать, — он глубоко вздохнул, подняв глаза к потолку.

— Но, ведь, если не попробуешь, то и не узнаешь, — она мягко опустила руку ему на плечо, но, быстро отдернула её и отвернулась.

— Всё ты верно говоришь… — он сел на кровати, провел рукой по её спине и почувствовал, как вздрагивают её плечи, — Эй, ну ты чего плачешь? Всё же обошлось.

— Чего, чего, — она отсела подальше от него, шмыгнув носом, — Того, что дурак ты — вот чего. А если бы не обошлось? — она повернула к нему лицо, перепачканное потекшей тушью, а спустя секунду он уже прикладывал ладонь к пылающей щеке, к отпечатавшейся на ней пощечине, которой она наградила его в порыве чувств, — Это только чудо, что ты отделался поверхностными повреждениями при падении с пятого этажа, а ты думал лишь о себе — эгоист.

— Прости, наверное, ты права — я столько времени жил один и был предоставлен сам себе, что, возможно, не умею уже иначе — придется тебе набраться терпения и научить меня, — улыбнулся Марк, — А я живучий… И, знаешь, я рад, что ты вернулась.

— Я тоже очень рада, что вернулась, — тихо ответила девушка, — И я… люблю тебя, — последние слова она произнесла как можно тише, но он их всё равно услышал. Возможно потому, что они предназначались именно ему…

— Ну, ты занятная, — приобнял он её, улыбнувшись, — Я пока не готов ответить тебе так же, ты уж извини…

— Ключевое слово — ПОКА, заметь, — она с достоинством подняла подбородок, — Ничего, подожду… И как только меня угораздило влюбиться в такого ненормального, как ты? Я и сама, наверно, ненормальная, — она смерила парня смешливым взглядом.

— Здравствуй, сынок! — в палате появились отец Марка и Сандра, — Как ты себя чувствуешь?

— Здравствуй, отец! — обрадованно обнял обоих Марк, — Здравствуйте, Александра!

— Здравствуйте, барышня! — приветственно улыбнулся Витриченко-старший, — Как хорошо, что вы вернулись, теперь я могу быть за него спокоен.

— Благодарю, пан Витриченко, — довольно улыбнулась она, многозначительно стрельнув глазами в сторону юноши, — Теперь я прослежу за тем, чтобы с ним больше ничего не случилось.

— Вот, сердечное вам спасибо, милая барышня, — похлопал её по плечу Лев, — Вы уж проследите за ним.

— Всенепременно, пан Витриченко, — подмигнула девушка, растрепав челку Марка, и, поправив сумочку на плече, покинула помещение.

Еще на несколько дней Лали-Мей осталась с друзьями, чтобы дождаться результатов по японской визе Марка и вместе с ним вернуться в Японию. Марк уже почти восстановил форму и мог вернуться к работе, а она обещала показать ему свой город в перерывах между съемками. Незаметно, они становились всё ближе и ближе, под одобрительные улыбки Витриченко-старшего и Александры, которые и сами не далеко ушли от молодежи, наслаждаясь простыми, нехитрыми радостями жизни и обществом друг друга.

С приоткрытого балкона повеяло сумеречной прохладой — по календарю, октябрь уже давно царствовал в природе, и девушке захотелось встать, чтобы закрыть дверь:

— Так ты и есть та самая Лали-Мей? — азиатка обернулась, но в комнате ни кого не было, — Рада, наконец, с тобой познакомиться, — спокойно продолжил голос, и из-за шторы появилась белокурая девочка в школьном клетчатом сарафане поверх белой блузки, тонких белых колготках и черных лаковых туфельках, её светлые волосы были распределены в два хвоста.

Внешне она выглядела совершенно безобидно, наоборот — её хотелось приласкать и приголубить. Наивные неизменно попадали под чары её больших и откровенных глаз, чистого личика, пухлых губ и золотистых волос — она прекрасно осознавала это и безжалостно использовала.

Девушка откинула плед и поднялась с кресла:

— Не скажу, что взаимно, — японка вспомнила, что рассказывал ей Марк, и захотелось волосы повыдирать этой нахалке, если она не уберется отсюда сию же минуту, — А ты, видимо…

— Лаура, — девочка улыбнулась и медленно подошла к креслу, став позади.

— Ну, конечно, — презрительно фыркнула японка, раздраженно вскинув брови, — Кто же это ещё может быть…

— О, так ты наслышана обо мне? — с ложной скромностью Лаурита прикусила губу и опустила глаза, — Не знала, что я настолько известна.

Мей нервно развернулась в её сторону:

— Так это ты, маленькая мерзавка, пугаешь детей и беременных женщин? Нам с тобой не о чем разговаривать, — она напряженно пыталась контролировать себя, чтобы не сорваться, — Я никогда не прощу тебе того, что ты сделала с Марком. Убирайся с глаз моих!