Мелодия для саксофона

– Вы всё правильно сделали. Но больше никому об этом не рассказывайте и о нашем разговоре с вами – молчок! – Мирослава приложила указательный палец к губам.

– Ни-ни никому! – пообещала Степанида Ивановна, – молчать буду! – и она тоже приложила палец к губам.

«Значит, слесаря мы вычёркиваем из списка подозреваемых, – подумала Мирослава, – только как, не выдавая старушку, вложить это в голову следователя?» Проблема не из лёгких.

Встретив слесаря, Мирослава спросила, не было ли у него на этот день ранее поданных заявок, а потом отменённых?

– Были, – ответил он удивлённо.

– И в этот дом?

– Так как раз в этот дом и были. Макарычев подал заявку, а потом его срочно отправили в командировку. Он воду у себя отключил и проинформировал диспетчера.

– А вы об этом забыли, – сказала Мирослава.

– Ничего я не забыл! – возмутился слесарь.

– Скажите, вам надоело жить?

– Что?

– Я имею в виду мужа Зины Пичужкиной.

Слесарь сделался белым, как полотно.

Мирослава заметила, что колени его подогнулись, и он вот-вот рухнет.

– Вы присядьте, – она взяла его под руку и подвела к скамье.

Когда он немного успокоился, она сказала:

– Вам нужно сделать выбор между трёх вещей.

– Трёх вещей? – переспросил он изумлённо.

– Да. Между плохой памятью, признанием в связи с Пичужкиной и в чистосердечном признании в совершении убийства.

– Нет! Нет! – закричал он, вскакивая со скамьи.

– Тише! Не привлекайте к нашему разговору внимание посторонних.

– Да, да.

– Вы меня поняли или повторить ещё раз?

– Нет, нет, я всё понял! У меня склероз!

– Ну, зачем уж сразу склероз?! Просто скажем, вы запамятовали об отмене заявки и пошли к Макарычевым. А потом вспомнили.

– Да, я вспомнил! – слесарь с силой ударил ладонью себе по лбу. И тут же спросил: – А как же полиция?

– Так эта версия как раз и предназначена для полиции. Макарычев вернулся?

– Вернулся. Я сегодня полдня у него возился.

– Так вот! Как всё удачно складывается!

Слесарь посмотрел на неё недоумённо.

– Следователь оставил вам свой телефон?

– Оставил, – слесарь полез в карман и достал визитку Наполеонова.

– Вот и прекрасно. Вы сейчас набираете его номер и подробно рассказываете, как устраивали целый день трубы у Макарычева.

– А если он спросит, зачем это я ему рассказываю?

– А вы ответите, что Макарычев подавал заявку на тот день, а потом неожиданно был отправлен в командировку. Это сообщение диспетчера вылетело у вас из головы, и вы пошли в тот день к Макарычеву. А вам никто не открыл дверь. Вы хотели сообщить об этом диспетчеру, но потом вспомнили о его предупреждении и пошли восвояси.

– Не восвояси, – поправил её слесарь, – а в подвал, там давно надо было заняться кранами.

– Ещё лучше! – сказала Мирослава, – никто не сможет точно сказать, сколько вы пробыли в этом подвале?

– Никто, – подтвердил слесарь.

Мирослава догадалась, что именно на работу в подвале ранее он собирался свалить время, проведённое с Зиной.

Волгина с интересом прислушивалась к разговору слесаря со следователем и ухмылялась про себя: «Ай же слесарь, ай да сукин сын! Просто артист народного театра. С таким любому режиссёру можно замахнуться и на Шекспира!

Когда разговор был завершён, слесарь вытер со лба пот и спросил:

– Ну, как я?

– Молодцом! – похвалила Мирослава.

– Именно за эту версию и держитесь. И вы с Зиной спасены.

Мирослава сделала шаг, потом оглянулась:

– И мой добрый вам совет – завязывайте с Пичужкиной.

– Завяжу! Вот вам крест, завяжу! Я же и не собирался с ней связываться, сам не пойму, как в первый раз, когда пришёл менять им раковину, оказался с ней в постели. Я и опомниться не успел, а она уже на мне скачет. Так оно у нас и пошло, – виновато вздохнул слесарь.

Вечером Шура сообщил:

– Представляешь, этот тюфяк…

– Какой тюфяк?

– Да слесарь. Я тебе о нём говорил!

– И что он?

– Вспомнил сегодня, зачем он в тот день ходил в подъезд, где убили Самсонову.

– И зачем же? – спросила Мирослава так умело и заинтересованно, что Наполеонову даже в голову не пришло заподозрить её в притворстве.

– Понимаешь, слесарям диспетчер даёт заявки. А в тот день один из жильцов, которому срочно понадобилось уехать из города, заявку отменил. Диспетчер, естественно, проинформировала слесаря. А этот лопух пропустил сообщение мимо ушей и потопал к Макарычеву!

– К Макарычеву?

– Ну да, к тому мужику, у которого прорвало трубу!

– Так всех затопило?

– Нет, Макарычев отключил воду, заявку отменил и отчалил из города. А когда вернулся, снова подал заявку. И тут-то это чудо в перьях, слесарь, вспомнил, зачем же он в тот день ходил в этот подъезд, и позвонил мне.

– Теперь понятно.

– Вот паразит! – беззлобно выругался Наполеонов. – Мы на его разработку потратили время и деньги налогоплательщиков.

– Бывает, – посочувствовала Мирослава.

Морис и кот Дон одновременно покосились на Волгину, а потом быстро оба отвели глаза. И только Шура оставался в блаженном неведении о проделках своей подруги детства.