Мелодия души

Он постучал в дверь дома на Саут-Одли-стрит, и слуга, открывший ему, положив на серебряный поднос его визитную карточку, отправился узнать, принимают ли сэр Генри и мисс Верни. Эшли в глубине души надеялся, что они не принимают. Возможно, Верни хотелось избежать встречи с ним. Но слуга быстро вернулся и, поклонившись, пригласил его светлость последовать за ним в малую гостиную.

Навстречу Эшли поднялись с кресел мужчина и женщина. Мужчина приблизился, протягивая руку. Это был статный, широкоплечий молодой человек примерно одного с ним возраста. Одет он был по моде, но без щегольства.

Светлые волосы аккуратно стянуты на затылке. На добродушном лице сияла улыбка.

– Лорд Эшли Кендрик, – сказал он, – вы оказали нам большую честь. Я слышал от матушки, что вы вернулись из Индии и поселились в Пенсхерсте. Сожалею, что меня не было дома и я не смог заехать к вам с визитом вежливости. А теперь вы сами навестили нас. Позвольте представить вам мою сестру Барбару.

Эшли склонился к руке присевшей перед ним леди, отличавшейся той же неброской элегантностью и добродушием, что и брат. Она не была хорошенькой, но и дурнушкой ее никто бы не назвал.

– Надеюсь, – произнес он, – вы будете рады услышать, что ваша матушка находится в добром здравии и шлет вам сердечный привет.

– Как мило, что вы нашли время передать его нам.

Присаживайтесь, милорд, – сказала Барбара Верни. – Я распорядилась, чтобы нам принесли чай.

Эшли опустился в кресло. Для него было полной неожиданностью охватившее его удушающее чувство ненависти. Он ожидал увидеть мрачного, загадочного типа, который мог совратить и бросить одержимую любовью к нему женщину, но только не улыбающегося, радушного человека, в котором женщин могла привлекать скорее не внешность, а душа. Эшли, наверное, простил бы ему настороженность или излишнюю самоуверенность, но не это теплое гостеприимство.

– Должен признаться, – заговорил Генри Верни, усевшись вслед за сестрой в кресло, – что нам было любопытно познакомиться с человеком, за которого Элис вышла замуж. Не так ли, Барбара? Мы были потрясены, узнав о трагедии, произошедшей с ней и вашим сыном. Мы сразу же написали вам, не зная, что вы уже находитесь на пути в Англию. Примите наши самые искренние соболезнования.

Если бы можно было придушить этого человека, не выходя за рамки приличий, он бы это сделал, подумал Эшли.

В лице Верни не было заметно ни стыда, ни раскаяния.

– Благодарю вас, – отозвался он. Любопытство продолжало терзать его. – Вы хорошо знали мою жену? – обратился он к сестре.

– Мы росли вместе, – ответила она. – Элис, ее брат Грегори, Генри и я.

– И Кэтрин Бинчли, – добавил Генри, – дочь управляющего поместьем Керси. Возможно, вы уже видели ее.

Теперь она Кэтрин Смит.

– Да, и Кэтрин тоже, – продолжала мисс Верни. – В детстве мы очень дружили. Потом выросли и отдалились друг от друга. Наверное, это неизбежно. Хотя Генри и Грегори оставались близкими друзьями. Но Грегори умер, Элис уехала в Индию, Кэтрин тоже уехала и вышла замуж за мистера Смита. За несколько месяцев все изменилось.

– Но вам, наверное, хочется услышать; какой была ваша жена до того, как вы встретились, – вмешался в разговор сэр Генри. – Она всегда была красавицей, даже в детстве, не так ли, Барбара? Миниатюрная, изящная. К шестнадцати годам она покорила всех джентльменов графства.

Но успех не вскружил ей голову. Она не выделяла никого из них. Была очень разборчива. – Он улыбнулся.

Очень разборчива? Потому что отвергала ухаживания всех молодых людей в графстве, кроме ухаживаний самого Верни?

Барбара Верни разлила чай и с улыбкой передала чашку Эшли.

– Мне кажется, тиама одно время надеялась, что Элис и Генри поженятся, – сказала она. – К счастью для вас, этого не случилось.

– Но ведь и ты не вышла замуж за Грегори, Барбара, – рассмеялся Генри. – Как вы, наверное, знаете по собственному опыту, Кендрик, матери иногда представляют себе дальнейшую жизнь детей совсем не так, как сами дети. Я был рад услышать, что Элис вышла замуж за вас, человека с внушительными связями, уважаемого коллегу ее отца. Уезжая из Пенсхерста, Элис отнюдь не выглядела счастливой девушкой.

Нет, видно, у него нет ни сожалений, ни угрызений совести, решил Эшли. Он, видите ли, был рад услышать о замужестве Элис. Интересно, почувствовал бы он сам радость, что Эмми выходит замуж за другого? Смог бы он смотреть в глаза этому мужчине и говорить, что рад услышать о ее замужестве? Не прячется ли за улыбкой Верни некоторое презрение к мужчине, подобравшему его объедки? Но ему не хотелось так думать об Элис. Да, он не любил ее, более того, даже ненавидел. Но она была глубоко несчастна.

– Это понятно, – проговорил Эшли, – ведь она только что потеряла единственного брата, с которым, насколько я понимаю, они были очень близки, хотя она редко о нем говорила. Ей было, наверное, слишком больно вспоминать о нем.

Брат и сестра переглянулись.

– Да, – кивнул сэр Генри, – они были близки. Его смерть была для нее страшным ударом, как и для каждого из нас.