Мелодия надежды (СИ)

— Хулиганы хотели телефон украсть, — прокрутил он двумя смартфонами, белым и черным, обходя девушку. Один принадлежал точно ему, а второй?

— А в итоге отжал у них ты? — попыталась пошутить она.

— Что ты тут делаешь? — Резко спросил он, вставляя ключ в замок, его взгляд устремился на повреждённую дверь. — Ну и псих.

— Да хотела тебе сюрприз сделать, а как тебя увидела, так сразу желание пропало!

— Согласен, видок не презентабельный. Заходи, раз пришла. Хоть спинку потрёшь.

— Зайду только потому что, ехала к тебе на автобусе чуть ли не час с этим тортом!

Когда в квартире включился свет они оба замолчали в тихом шоке. Все, что стояло на полках, валялось на полу, как и одежда из шкафов, осколки, изорванная бумага.

— Сука, что сказать, — тихо произнёс без эмоций парень, собираясь положить ключи на тумбочку, но они со звоном приземлились на пол. Даже тумбочка была перевёрнута.

— Ну ты и свинья. А выглядишь таким прилизанным и чистеньким, — подкольнула Станислава, смотря как Игнат подбирает с пола разорванную фотографию. — Вау, какая красивая, кто это?

— Никто, — прибрал фото с изображением своей матери на пустую покосившуюся полку. — Можешь не разуваться.

— Да я и не собиралась, знаешь ли, — пошла она следом за кухню, где царил такой-же бардак, как и во всей квартире. Только стекла было ещё больше — почти вся посуда оказалось на полу — вдребезги.

— Так расскажешь, что происходит в твоей жалкой жизни? — села уставшая Станислава на за обеденный стол. Вокруг все снова засияло чистотой, хоть и пропала добрая половина декора, посуды и даже диванные подушки, изрезанные ножом.

— Дикая овечка, — наконец-то улыбнулся хозяин квартиры, хоть и неискренне. Сейчас на нем была чистая одежда, а все раны обработаны ворчащей танцовщицей. Перед тем, как им удалось таки сесть за стол и попробовать её творение кулинарии, потребовалось три часа, чтобы прибрать все и привести в порядок самого парня.

— Не хочешь говорить, не говори! Мне сейчас жуть как любопытно, но больше всего на свете меня бесит, что-то у тебя выпрашивать.

— Вкусный торт, ты молодец, — Неожиданно похвалил он её, от чего она слегка покраснела.

— Ты из-за девушки подрался? — Решила она попытать судьбу, замечая, что он добреет.

— На этом свете есть лишь один человек, чьи удары я могу терпеть и понимать, что они за дело. — Не по теме, по мнению Стаси, ответил Игнат. Расплывчато. — Но я бы предпочёл, чтобы это произошло в другой день.

— Почему? — Совсем ничего не поняла девушка: «Лучше бы ответил, что вообще бы не предпочёл, странный козёл.»

— Я только её приручил. Знаешь, я хотел сделать так, чтобы она за мной бегала. Но она никогда этого не сделает. Глупая, наивная дура. И почему я не злюсь на неё, она же тоже виновата?

— Так все же из-за девушки?

— Нет, из-за дикой овечки с длинным языком и чувством собственничества.

— Ты приручил «дикую овечку»? — Приподняла бровь Стася.

— И её тоже, — засмеялся горько Игнат. Неожиданно. Но после его лицо стало прежним, как в их первую встречу — полным ненависти. — Я позволил себе расслабиться, поддался иллюзиям. Пора отплачивать.

— Не завидую я этим людям.

— Что у тебя с Романом? — резко перевёл он тему разговора. — Приставал к тебе?

— От него дождёшься, — закатила глаза Стася, вызвав смех к брюнета, сидящего напротив. — Он такой воспитанный. Даже не верится, что у тебя есть такие друзья.

— У меня все есть. Я почему спрашиваю, — Игнат лукаво посмотрел на неё, — Тебе стелить в гостиной на диванчике или со мной поспишь?

— Вот козёл! Себе на диванчике стели! Тем более ты сейчас с такой рожей, что тебя ни одна нормальная девушка не захочет!

— Выходит, хочешь меня, — вынес вердикт брюнет. — Я могу завязать тебе глазки и ты будешь слышать только мой чарующий голос и чувствовать нежные прикосновения. Или предпочитаешь жёсткий стиль?

— Отвали! Тебе меня не совратить.

Они ещё долго препирались, пока не захотели спать. В итоге, Игнат сам не понял, как в нем взыграло благородство, и он уступил свою двуспальную кровать крикливой гостье, когда сам улёгся на диване.

А наступившим утром он не дождался «неожиданного» завтрака, потому что был бесцеремонно разбужен Стасей именно с этой просьбой. И не единственной. Так что, вместо выходного, в который он планировал вдоволь поспать и полениться, он спросонья ворчал в ответ на девушку, забавляющуюся от его утреннего настроения.

— Больше не приду к тебе в гости, — сказала танцовщица, следуя за парнем, который выполнял последнюю её просьбу: отвезти домой. — А то, вдруг, опять придётся убираться.

— А я и звать тебя на собирался, ты заноза в заднице.

— Ой, что я слышу! Мне удалось тебя вывести из себя? — Открыла она дверь Ауди, после разблокировки, смотря на него с вызовом.

— Если бы я вышел из себя, то ты бы сейчас была завёрнута в ковёр и тряслась в багажнике. — Покосился он недовольно, собираясь сесть за руль, но от чего-то развернулся назад.

— Привет, — только и смогла произнести Алиса, с грустью рассматривая его лицо.