Мелодия распада (СИ)

- Увеличить качество звука, усилить батареи, только скажите…

- Ты пытаешься убедить, что нужен мне? - с иронией отозвался врач уже из кресла.

- Вам выгоднее сохранить мне жизнь.

- Почему мне упорно кажется, словно ты что-то замыслил? - спросил Рамфоринх. - Даже не надейся, что я тебя подпущу к моей технике. И вообще к какой-либо.

“Это было глупо,” - отругал себя Кириа. Рамфоринх получил то, что хотел, больше нечего предложить, нечем угрожать. Единственное, что оставалось - страстное желание выжить и уничтожить. Хотя бы выжить. Пленный закрыл дрожащие веки - слезы просились наружу, но доставлять такое удовольствие садисту-врачу он не намерен. Впрочем, тот, кажется, не собирался убивать свидетеля прямо сейчас. Возможно, на Кириа у него иные планы; в любом случае, впереди у пленного полчаса в теплом помещении, в относительном покое. Ах, если бы только под спиной была кровь Рамфоринха! Но не успел Кириа расслабиться, как заскрипела тяжелая дверь и в комнату вошло несколько человек. Глаза резко распахнулись, но голова отказывалась поворачиваться в их сторону.

- Господин врач? - сухой спокойный голос. - Есть разговор.

- Внимательно слушаю, господа, - глухо ответил Рамфоринх.

- Нам доложили, что вы проникли на склад.

Кириа вздрогнул и резко закрыл глаза. Коршун ходил на склад. Коршун ходил на склад… И большим людям это не нравится.

- Вот старая паскуда, - сказал врач и рассмеялся. - Все же сдал меня. А ведь божился…

- Я попросил бы…

- Я искал камирит.

- Камирит?

- Да, то, что здесь называют “наркотиком Рамфоринха”, моя персональная проблема, знаете ли. Недавно я повысил себе дозу и кончил запасы раньше положенного!

Один из вошедших хрипло выругался. Очевидно, лагерное управление, недовольное личностью врача. На улице послышались резкие команды и ответный лай десятка голосов. На плацу, напротив медблока, становились шеренги солдат. Утреннее построение.

- …диверсионная деятельность! - второй голос шипел, даже угрожал. - Это не единственная жалоба на ваше поведение. Вы распоясались! Предупреждаю! Я дал распоряжение провести на складе ревизию!

- Здорово! - Рамфоринх резко поднялся и направился к окну. Кириа открыл глаза, но увидел лишь промелькнувшие каштановые волосы.

- Если чего-то не будет доставать… - продолжал шипящий, вместе с тем послышался шорох, как если бы кто-то активно двигал вещи на полках. “Обыск?” - подумал Кириа, притворяясь изо всех сил мертвым.

- Что вы ему колите? - еще один звонкий голос с грубой претензией. Речь, очевидно, о Кириа.

- Раствор четыреххлористого калия. Смотрю, как быстро сдохнет печень, а вам какое дело? Вы мой научный руководитель? - задребезжали стекла в деревянной раме - отворилось окно, и в комнату влетела нестройная песня.

Кириа пытался унять тремор по всему телу. Ведь Рамфоринх врет, верно? Он поставил физраствор. Обыкновенный физраствор, и не надо трястись! Не стоит привлекать внимание “господ”! Да, он еще ничего такого не услышал, но тут особого повода не нужно.

- Если хоть одного препарата будет не доставать… - продолжал шипящий, пропуская мимо ушей постороннюю нить разговора. Ответом ему было молчание. Рамфоринх игнорировал их, как испорченный подросток - надоевших родителей. - Я вижу, вы больше не скалитесь. Напугал? Неужели нашлось то, что вас напугало?

Рамфоринх перевел влажный взгляд на говорящего. Вероятнее всего, он даже не слышал слов угроз - на улице пели его любимую военную песню. Эфир прорезал первый голос, спокойный, уравновешенный:

- Ему доставляет радость исключительно кровь врага, и это похвально. Давайте будем терпимее к тем, кто с рвением выполняет свой долг.

- “Похвально”! - передразнил обвинитель. С этой секунды он больше не казался несокрушимой силой лагерного руководства. - За кражу государственного имущества в личных целях можно и серую робу надеть!

- Я и так уже в ней! - выкрикнул внезапно Рамфоринх. - Перекрашиваю, как могу!

- Вы поняли, что я имел в виду, господин врач!

Рамфоринх скрестил руки на груди. Второй из пришедших обратился к остальным, но на этот раз на вельдрийском наречии. Кириа изучал его факультативно, когда выяснил, что лучшие учебники не переводятся с вельдри. То, что пришедшие заговорили на языке аристократов, значило, что слова не предназначались для ушей Рамфоринха. И уж тем более - пленного.

- Ничего ему не будет, он же колдун.

- В каком смысле? - отозвался обвинитель. Рамфоринх замер у окна. Казалось, он совершенно потерял интерес к пришедшим. Хотя один из них уже обшаривал полки и ящики.

- Собирает травы, делает какие-то настойки. Если его расстреляют, спина Тиранозавра останется без личного врача. Конечно, Тиранозавр прикроет его. Будет прикрывать до последнего, он же хроник! Иначе стали бы терпеть ненормального на посту врача? Они же так его боятся, что…

- Конечно, он же наркоман!

- Дело не только в камирите! Он сам по себе…

- Соскочит, даже если унес полсклада! Спорить можно!