Мелодия смерти

— Что касается моих знакомых, — продолжал он насмешливо, — то приглашать некого. Может, пригласим твою мать?

Не обратив внимания на его вопрос, она сказала:

— Я бы могла пригласить двух-трех симпатичных мне людей.

— А как насчет твоей матери? — повторил он вопрос.

Глаза ее наполнились слезами.

— Не будь таким злым, — сказала она. — Ты знаешь, что это невозможно.

— Я совсем иного мнения, — ответил он. — Я заговорил о твоей матери всерьез, и мне кажется, что нет никаких оснований так подчеркивать нашу размолвку. Я, разумеется, чувствую некоторую неприязнь по отношению к ней, но, говоря откровенно, я чувствовал ее и по отношению к тебе…

Он прошелся по комнате.

— Удивительно, — продолжал он, — как быстро исчезают мелкие заботы, неприятности и дрязги перед лицом подлинного большого горя.

Последнюю фразу он произнес, будто рассуждая сам с собой.

— А какое у тебя большое горе? — встревоженно поинтересовалась Эдит.

— У меня его нет, — ответил он, несколько повысив голос. — Я это сказал безотносительно к себе… Единственные мои заботы — житейского характера. Еще недавно немало забот причиняла мне ты, но теперь и это отпало.

— Я рада слышать это от тебя, — ответила она. — Искренне рада… Я в самом деле хочу, чтобы мы были друзьями, Гилберт. Мне очень горько, что я причинила тебе так много зла.

Она встала со своего места и вопросительно взглянула на него.

Он покачал головой.

— Нет, — сказал он. — Ты причинила мне гораздо меньше зла, чем думаешь; иные обстоятельства вторглись в нашу жизнь и разрушили будущее, походившее на прекрасный сон. Очень жаль, что многое сложилось иначе, чем я предполагал, но ведь, в конце концов, сны, как бы они ни были хороши, — слишком шаткий фундамент для жизни. Ты и не представляешь себе, каким я был мечтателем, — быстро добавил он и улыбнулся. Когда он улыбался, у глаз его появлялись мелкие морщинки. — Ты, наверное, не можешь представить меня романтиком, а между тем я был им…

— Ты и сейчас романтик, — поспешила заверить его Эдит.

Гилберт промолчал.

Вторично Эдит заговорила о званом обеде, когда он собрался уходить.

— Ты не хочешь остаться со мной и поговорить обо всем? — смущенно спросила она.

Он заколебался.

— Я бы очень рад остаться, но… — он поглядел на часы.

Девушка поджала губы и почувствовала, что ее захлестнула обида.

Ее предложение было неуместным: он всегда в это время куда-то уходил.

— Ну что ж, побеседуем обо всем в другой раз, — сказала она холодно и вышла из комнаты.

Он выждал, пока за ней захлопнулась дверь ее спальни, и затем покинул дом.

Он ушел как раз вовремя. Если бы он пробыл в доме хотя бы еще пять минут, то ему пришлось бы встретиться со своей тещей.

Миссис Каткарт решила явиться лично, чтобы признаться дочери во всем. «Судьба милостива ко мне», — подумала она, увидев, что Гилберта нет дома.

Эдит не выразила удивления по поводу визита своей матери. Она предположила, что мать явилась к ней для того, чтобы передать ей колье. Увидев свою мать, она испытала угрызения совести, начала сожалеть, что написала ей слишком резкое письмо, так как Эдит была чутким и деликатным существом и более всего опасалась причинить кому-нибудь боль.

Однако по внешнему виду ее матери никто бы не мог предположить, что между ними произошла сцена, оставившая после себя неприятные воспоминания. Это несколько успокоило Эдит, поскольку в ее намерения отнюдь не входило продолжение ссоры.

Миссис Каткарт не стала тратить времени понапрасну.

— Наверное, ты догадываешься, зачем я пришла к тебе, — заявила она, поздоровавшись со своей дочерью.

— Я предполагаю, что ты принесла мне колье, — ответила, улыбаясь, Эдит. — Надеюсь, ты не очень недовольна тем, что я попросила его у тебя. Но я решила, что должна это сделать ради Гилберта…

— Мне очень жаль, но я не смогла принести тебе твое колье.

Эдит удивленно взглянула на нее.

— Как? Что это значит? — спросила она.

Миссис Каткарт явно избегала глядеть в глаза дочери.

— Я понесла на бирже большие потери, — сказала она, — и, полагаю, тебе известно, что твой отец оставил нам ровно столько, чтобы не умереть с голоду, а все то, что мы себе позволяли, мы имели благодаря одним лишь моим усилиям. Кроме того, мы потеряли уйму денег на Канадских океанских акциях, — призналась она.

— И что же?.. — с любопытством спросила Эдит, по тону матери поняв: сейчас последует малоутешительное сообщение.

— Мне пришлось заложить твое колье в одной маклерской фирме для того, чтобы обеспечить им мой долг в размере семисот фунтов.

Эдит глубоко вздохнула.

— Я надеялась, что мне удастся его снова выкупить, — продолжала мать, — но произошло несчастье: преступники взломали несгораемый шкаф фирмы и похитили колье.

Эдит Стендертон пристально взглянула на свою мать.

Если ранее мысль о возможной утрате колье не смутила бы ее, то теперь она почувствовала сильное огорчение. Колье могло бы пригодиться ей также и в дни нужды.

— Ну что ж, — сказала она со вздохом, — делать нечего…

Она не стала упрекать мать в том, что та сочла возможным заложить не принадлежащую ей вещь…

— Что ты мне скажешь на это? — спросила миссис Каткарт.

Эдит пожала плечами.