Мельранский резонанс

Забыв про все уроки Ивара, про то, как важно сохранять энергию, не потратить ни одной лишней капли, я вообразила себя шквалом. Все внутри завибрировало, вместе с аурой, задрожало. Я перехватила способности Нарайны, Арсилевса, влила в них столько мощи, сколько сумела и направила на Черустину.

Несколько секунд казалось – девочке лучше. Щеки ее слегка зарумянились, синюшные губы окрасились розовым, веки затрепетали, и длинные черные ресницы задрожали, как крылья мотылька. Я почти обрадовалась, но в следующую секунду Черустина снова впала в кому. Нам не хватило энергии, способностей.

Нужна была аурная плазма! Та самая, что вытащила меня с того света, та самая, которой индиго воскрешали любого, кто хочет жить.

Я что-то крикнула Расу в голову, и, не получив ответа, ощутила, как тонкая нить телепатического канала оборвалась безвозвратно. Я перетратилась… В отчаянии я сложила руки на коленях и принялась молиться.

Впервые в жизни я молилась неведомым мельранским богам. Просила помочь нам, выручить, привести спасителей.

Ну не может все вот так вот закончиться! Я не верила! Не хотела верить!

Рядом присела Лу, Нарайна затихла, Арсилевс метнулся куда-то по коридору.

В палате повисла гробовая тишина, и только деревья кланялись ветру за окнами, будто тоже молились за нашу малышку.

– Что сказал Рас? – шепотом спросила Лу.

Я пожала плечами. Полузулубка понимающе пожала ладонь.

– Ясно. Ты себя истощила, Мила. Если они успеют, если смогут… Тебе надо подкачаться. Сиди и набирайся энергии.

– Ка-ак? – воскликнула я.

Вместо ответа Арсилевс надел мне на голову какой-то прибор, похожий на игрушечную диадему.

– Мы хранили его на самый тяжелый случай, – тихо произнес Беллард Стемис. – Этот прибор помогает копить энергию. Но задействовать его можно не реже пары раз в год. Иначе организм привыкнет, и перестнет концентрировать энергию сам. А мы…

– Уже использовали прибор, – закончила я за Арсилевса и почти сразу же ощутила, как тело наливается небывалой силой. Казалось, я высыпалась многие месяцы, хорошо питалась, поддерживала себя, а потом еще выпила литры энергетика. Ощущения потрясали. Чудилось – я могу перевернуть планету, найти бы только рычаг, долететь до Раса, знать бы только где он…

«Мы уже летим к вам», – внезапно «включилась» телепатия. – «Мы постараемся добраться вовремя».

«Милана! Успокойся, вспомни наши уроки. Копи силы», – приказал Ивар.

Я прикрыла глаза и послушалась.

Минуты капали одна за другой, отсчитывая время Черустины.

Дважды девочка почти ушла. Пульс не прощупывался, дыхание исчезло. Малышка похолодела, и кожа ее стала синюшной, дряблой, будто Черустина постарела в одно мгновение. Прибежали местные медики, в голубоватых халатах, как и все врачи Мельрании.

Высокая, статная Орлитта, с ярко-фиолетовыми глазами и почти балетной походкой, поставила капельницу, приложила к груди девочки специальное устройство. Оно заставляло биться сердца даже самых тяжелых больных. Но помогало ненадолго. Если пациенту не становилось лучше, устройство отключалось само, будто расписывалось в собственном бессилии.

Второй врач – Фольха, с копной непокорных каштановых кудрей, не желавших ровно лежать даже в тугом пучке, на затылке, суетилась рядом.

Ее длинные руки с неестественно тонкими пальцами прямо летали – эта мельранка была лучшим специалистам по особому точечному массажу. Он «заводил» внутренние органы получше новейшей медицинской аппаратуры. Но и сама аппаратура подключилась тоже. Приборы дышали за Черустину, заставляли кровь циркулировать, выводили шлаки, питали.

Я же продолжала молиться и ждать. Наверное, впервые в жизни.

И, как ни странно, это сработало.

Когда Черустина перестала дышать в третий раз, в комнату ворвалась Лири, а вместе с ней Рас и двое крупных мельранцев с необычными для этой расы темно-русыми волосами.

Ни слова не говоря, они сомкнули руки, и нас окутала аурная плазма.

Ивар научил меня видеть ее, ощущать, резонировать в такт.

Сам древний появился следом и принялся командовать, как генерал на плацу:

– Мила! Давай, действуй! Вспомни наши уроки! Ты можешь! Сосредоточься! Забудь обо всем! Не думай о неудачах. Думай только о деле.

Я отпустила все беды, тревоги, отрешилась от безжизненного маленького тела на кровати и создала три энергетических жгута. Плотных, крепких, с четкими границами. Не теряя ни капли драгоценной энергии, направила их в Стемисов – во всех троих – и приняла такие же от двух новых индиго.

Их плазма казалась незнакомой, какой-то чужеродной, отличной от плазмы Раса.

Принять ее, срезонировать никак не получалось. Ивар командовал, требовал, но у меня ничего не выходило. Казалось, моя аура отторгала энергию этих существ, считала ее неправильной, неподходящей.

– Все кончено, – прошептала Лу.

Я поняла сразу. Без имен, пояснений, не открывая глаз. И… моментально слилась с Вайлисом и Мираном. Даже телепатический канал между нами пронзил пространство.

– С вами все хорошо. Но с девочкой ничего не выйдет, – резанул по живому «вердикт» Фольхи.

– Видите? Ей не помогает. Черустина уже мертва, Нарайна. Мне очень жаль, – подлила масла в огонь Орлитта.