Мельвир (СИ)

Это был тот редкий момент, когда я помнил ее трезвой. И в комнатушке, что мы снимали, помимо нас никого не было. Мне было лет шесть. Тощий, щуплый, маленький. Избить меня смог бы любой желающий и таких хватало на рынке и окрестных улицах. Хорошо хоть, я был достаточно ловким и умудрялся забиться в такие щели, что не достанешь.

Больше вопросов о своем отце я не задавал никогда».

-Почти пришли! – объявил Мельвир.

На мгновение я ему даже не поверил. Потому что вместо Проклятой Башни перед нами предстали огромные клубы удушливого белесого тумана. Лишь присмотревшись, я заметил, что в глубине тумана едва угадывается высокий каменный силуэт с острым шпилем. По идее, это мои земли. Но Мельвир гораздо лучше их знает. Он же здесь вырос! Как, впрочем, и остальные. Обернувшись, я увидел слезы, навернувшиеся на глаза Сании. Чародейка поспешно стерла их широким кончиком рукава.

Вперед выступил белокурый молоденький эльвиэ, кажется, слуга Вероны.

-Значит, они там? – тихо спросил парень.

Судя по взволнованному тону, он спрашивал не о прежних Семерых. Там ведь и слуги, и кого только нет… Может, и его семья тоже?

-Это они и есть, - глухо поправил Мельвир. – Туман…

А если он расползся на добрую сотню метров вокруг Башни, значит те, кто остался его сдерживать…

-Мама! – остроухий чародей закричал это так отчаянно, что у меня перехватило дыханье.

-Если там кто-то еще жив, отсюда мы точно им не поможем! – сказал я, шагнув внутрь белесой пелены вслед за Мельвиром.

«Это самоубийство!» - безрадостно пронеслось в моей голове.

Остальные, впрочем, без колебаний последовали за нами. С десяток секунд, пока мы пробирались к Башне почти на ощупь ничего не происходило. А потом началось!

Я тонул во Тьме и захлебывался Светом. Я потерял кого-то, чье имя даже не смог бы вспомнить. Но знал, что его отняла Тьма. Или Свет. Один голос шептал мне, что Тьму я ненавижу. Другой, надрываясь, орал изнутри, что я и сам темный. И она была…

«Муж мой…»

Кто?! Какой еще муж?! Вот уж кем я никогда в жизни не был, так это Мелиссарой Смертоносной, главой Совета! Видимо, она все-таки не смога выстоять и снова слилась с Белой Напастью. Сдалась ей.

-Гвир! Уходи! Пока еще можешь!

Чей это голос? Мельвира?

«В прошлый раз нас просто сюда пропустили!» – отчетливо понял я.

Белая Напасть заманила нас тогда внутрь Башни. Позволила думать, что мы сильны, а она слаба. А потом, то ли от неожиданности из-за моих действий. То ли потому что мама Мельвира каким-то удивительным образом пожалела его и пришла нам на помощь, нас выпустили. Но второй раз Напасть так не ошибется. Теперь в ней остались лишь боль и ненависть. Она кричали внутри на разные голоса. Ненавидели. Жаждали искоренить Тьму. И самих себя, прекрасно зная, что созданное Проклятье в каком-то смысле и их сделало темными.

Рендзал обратил это заклятье против них самих. Зло… против зла. И глубоко внутри они с этим согласились. Невозможно до конца убедить себя, что ты прав, когда собираешься убить сотни тысяч, неважно виноватых или невинных. Мелиссара Смертоносная знала это. Ни месть, ничто уже не могло послужить ей достаточным оправданием. Боль внутри обернулась гниением.

«Ты не просто обернул Проклятье против них самих, учитель! Ты показал им, что они делают!»

Жаль вот только, никто не предупредил Рендзала. Чем становишься, решив прикончить собственного ученика, чтобы отнять, вычерпать до дна его силу. Смог бы я однажды поступить подобным образом с Хэллордом? Даже, если бы лишился сил? Снова стал, как тот тощий забитый мальчишка, беспомощно смотревший, как мать надирается до беспамятства после его проклятого вопроса…

«А я просила!»

Она разрушила в один миг все мои надежды. Что он однажды придет, гордый и величественный, чем-то похожий на меня чертами. И все сразу изменится.

«Нет. Я не смог бы!»

Посреди этой бури из ненависти и чувства вины. Обреченного знания, что ты чудовище, как и все вокруг… Я точно знал, что сделал правильно хотя бы одну вещь в жизни. Не смотря на то, что пришлось ранить Ийеса, но я защитил тогда Хэллорда. От него. От себя.

Может, я и чудовище. То, на чей призыв откликаются жуткие монстры из иного мира. Но чудовище не до конца. У меня есть Хэллорд. Что бы ученик ни говорил, как бы мы с ним ни поссорились. Я знаю, что он хочет, чтобы я выбрался отсюда живым. Что все еще ему нужен.

А еще Ийессамбруа. И каким бы абсурдным это ни казалось, зачем-то Мельвиру.

«Ты не можешь жить после всего что сделал!» - шептал туман, в которой превращалось мое собственное тело.

-Вообще-то могу! И вы тоже можете! – рявкнул я, выдираясь из липких объятий небытия. – Ваши дети и ученики пришли за вами! Вы нужны им! Ты слышишь, Мелисса?!

Кажется, я кричал, надрывая глотку. Хотя это вполне мог бы быть шепот. Я убеждал их, что они могут жить. Ведь я же могу – Повелитель Темных земель, совершивший столько ошибок, что давно сбился со счета.

«Если бы Рендзал был где-то здесь, посреди этого тумана!», - это мысль сжигала меня изнутри, но я продолжал кричать им, чтобы они очнулись, снова стали собой, прежними.