Memento Finis. Волосок Ангела

Фотография Руслана и Карины… Значит, генерал их искал. Искал и нашёл. Нашёл в пятницу. И в пятницу же позвонил Келлеру. Но неужели старая забытая история получила продолжение?..

Медленно вышагивая и сдвинув брови домиком, Сарычев прошёлся по кабинету.

– Чьи это кубинские фотографии? – спросил он у Пахомова.

Тот промолчал, лишь раздражённо взглянув на полковника. Окончательно стало понятно, что из него сегодня больше не вытянешь ни слова.

К Сарычеву подошёл следователь прокуратуры и, потянув его незаметно за рукав, шёпотом попросил выйти в коридор.

– Постановления на задержание не будет, – сказал он, как только они оказались вне кабинета. – И вообще мне сказали, как можно быстрее убираться из «РосТорга».

– Что изменилось? – удивлённо спросил Сарычев.

Следователь пожал плечами.

– Объективно говоря, у нас нет против Пахомова никаких улик. Да и вряд ли он, действительно, замешан в этом убийстве.

– Он был связан с Келлером. Адвокат специально приехал в Москву, чтобы встретиться с Пахомовым.

– И что из того? – скептически отреагировал следователь. – Я убежден, Пахомов тут не при чём. Скорее, это всё-таки банальное ограбление. Келлеру просто не повезло…

– Тебе не нужно разрешение сверху, чтобы задержать Пахомова на сорок восемь часов, – продолжал настаивать Сарычев.

– У нас нет никаких улик, – повторил следователь.

– А «фольксваген»? У одного из сотрудников охраны есть зелёный «фольксваген».

– Мы проверили машину и её владельца. Во-первых, в выходные он был на даче вместе со своей машиной – а это сто километров от Москвы; у него есть многочисленные свидетели. А во-вторых, машина сотрудника службы безопасности – седан, а работники отеля и таксисты видели универсал. – Следователь вздохнул обречённо. – Иван Прокофьевич, – решительно произнёс он, – у нас ничего нет на Пахомова. Надо сворачиваться.

Это было похоже на отступление, поспешное и неорганизованное. Проинструктированный кем-то сверху следователь прокуратуры запретил что-либо изымать из кабинета Пахомова, он суетился, поторапливая сотрудников ФСБ покинуть помещение. Пахомов и не пытался скрывать своей торжествующей ухмылки, когда оперативники покидали его кабинет.

– Рад был увидеть тебя живым и здоровым, – сказал он Сарычеву, когда тот уже стоял в дверях.

Полковник быстро и резко схватил Пахомова за лацканы пиджака и прижал его к стене. Это произошло так молниеносно, что следователь, стоявший рядом, не успел предотвратить это стремительное движение. Треснула ткань дорогого костюма.

– Я тоже рад был вас увидеть, Константин Павлович, – тихо сказал Сарычев. – И будьте уверены, я о вас никогда не забуду. Память о Лёше и Буряте не даст мне это сделать. – Сарычев отпустил пиджак Пахомова, издевательски поправив его смятый лацкан. – До встречи, – сказал он и сильно хлопнул по плечу своего бывшего начальника.

Битва была проиграна. Битва, но не война – в этом Сарычев был уверен и надеялся на реванш. Полковник не сомневался, что Пахомов имеет отношение к делу Келлера. Был ли он заказчиком убийства или имел опосредованное отношение к гибели швейцарского адвоката – как бы там ни было, бывший генерал что-то скрывал и то, что он скрывал, было связано с событиями трёхлетней давности, которые необычным образом оказались соединены со смертью швейцарского адвоката в Москве. Сарычев уже прочувствовал эту тонкую ниточку, но всё что у него сейчас было – это одна фотография, где случайным образом на заднем плане оказались его старые знакомые: Руслан Кондратьев и Карина Станкевич.

– Как вы думаете, Пахомов причастен к убийству? – спросил Кристенсен Сарычева, когда они вернулись вечером в кабинет полковника.

– Я не знаю, – был короткий и вполне откровенный ответ.

– Что за фотографии вы обнаружили у Пахомова?

– Одних наших общих знакомых, – неопределенно ответил Сарычев, не желая раскрывать свои подозрения. – Полагаю, к нашему делу это не имеет отношения.

– Вы уверены? – Кристенсен не поверил полковнику; в его вопросе звучало не просто сомнение, а вполне открытая убеждённость, что полковник хочет что-то скрыть от него.

Полковник не успел ответить, чем спас себя от необходимости врать – зазвонил телефон. Это был раздражённый, если не сказать разозлённый, Костылев, который срочно вызвал Сарычева к себе, одного.

Генерал был угрюм и немногословен. Это точно не предвещало ничего хорошего. Сарычев знал, что это было затишьем перед бурей, которая с необходимостью должна была вот-вот разразиться.

– Вы новости по телевидению сегодня смотрели? – мрачный, словно туча перед грозой, спросил генерал Сарычева, перейдя на «вы».

– Ещё нет, – ответил полковник.

– Посмотрите, о-очень интересно, – с нескрываемым сарказмом буркнул Костылев. – Об обыске в офисе «РосТорг» рассказывают на всех каналах. Ваши физиономии в масках выглядят на экранах очень колоритно… Комментарий везде один: это был неудавшийся наезд спецслужб на уважаемую компанию. Президент «РосТорга» Лев Осокин засветился везде, где только мог. Если бы я не знал предысторию этого дела, я бы решил, что «РосТорг» сам заказал обыск, чтобы вывалить потом нас в грязи.