Memento Finis. Волосок Ангела

Полковник вернулся к делу Пака. Что-то ему подсказывало, что раз в нём появился Рыбаков, должно быть упоминание и о его бывшем подчинённом – Пахомове. Так оно и случилось. Вот она бумажка! С середины восьмидесятых работу с Корейцем стал курировать – тогда ещё майор – Пахомов К.П. Круг замкнулся! Линия расследования, поплутав, сделала движение в сторону, получила новые доказательства, обретённые не без помощи откровенного везения, и снова вернулась назад. Теперь Сарычев был абсолютно уверен, что в происшествии с Келлером не обошлось без подлого таланта Пахомова.

Итак, стало очевидно, что Пахомов замешан в этом тёмном деле. Полковнику было так же ясно, что каким-то странным образом это дело связано с его старыми знакомыми, фотографию которых он видел у отставного генерала ФСБ.

Да, Сарычев сильно недолюбливал своего бывшего начальника и ничего ему не простил. Последнее открытие лишь усилило его уверенность в виновности Пахомова. Теперь нужны были свидетельства его вины, неопровержимые доказательства, которые ничто уже не могло отменить, имея которые, он уже мог никого и ничего не бояться. Справедливость должна была восторжествовать – Сарычев всегда верил в это, снова и снова возвращаясь к этой мысли в течение последних трёх лет. Этот день настал, надо было встретить его во всеоружии.

Было уже довольно поздно, часов десять вечера, когда Сарычев вернулся в свой кабинет – надо было уже сворачиваться и ехать домой. Дело Келлера двигалось к своей развязке – сегодняшний день это доказал, а завтрашний день должен был принести его логическое завершение – так думал Сарычев.

Как только полковник зашёл в кабинет, раздался телефонный звонок. Это был майор Коваленко. Он сказал, что настырный интерполовец никак не хочет уезжать в гостиницу, пока не получит всей новой информации, которую добыли оперативники. Кристенсен хотел знать всё.

– Скажи, что завтра он узнает всё, – устало ответил Сарычев.

– Он возмущается и грозится, что если не получит всю информацию сейчас, будет звонить генералу Костылеву, – объяснил Коваленко.

– Ну, давай его сюда, – после недолгого раздумья согласился Сарычев, решив не дразнить западного коммивояжёра и его покровителя в лице генерала, и бросил разочарованный взгляд на настенные часы.

Кристенсен был недоволен, хотя и пытался это скрыть под маской скандинавского хладнокровия – полковник это заметил, когда тот в сопровождении Коваленко зашёл в кабинет.

– Я всё ещё не получил полной информации о результатах расследования, – произнёс Кристенсен. – Кто такой этот Кореец?

– Не волнуйтесь, Томас, – попытался успокоить сотрудника Интерпола Сарычев. – Сейчас мы проводим все необходимые оперативные мероприятия. Через некоторое время, совсем недолгое, мы будем знать точно, имеет ли отношение этот человек к убийству, и если это был заказ, то мы обязательно узнаем всё об истинных заказчиках этого убийства.

– Мне нужно с вами поговорить, – Кристенсен выразительно посмотрел на Коваленко, – наедине.

Сарычев кивнул, давая понять майору, что тот должен уйти. Когда Коваленко вышел из кабинета, Кристенсен не стал скрывать нахлынувшие вдруг эмоции.

– Иван, вы знаете насколько всё это серьёзно?! – воскликнул он.

– Подозреваю, – спокойно ответил Сарычев.

– Келлер был очень значительной фигурой! Его клиентами были крупные бизнесмены, известные европейские и американские политики и даже некоторые главы государств. Его вес был чрезвычайно велик не только в международной юридической практике, но и в политических отношениях. Келлер обладал конфиденциальной информацией, только за сотую часть которой многие выложили бы миллионы и миллионы. Уровень его отношений, как формальных, так и неформальных, был очень высоким… Вы понимаете меня?

– Понимаю, понимаю, – поспешно ответил Сарычев, совсем не скрывая усталое недовольство от этой странной лекции о важности момента.

– Дело Келлера совсем не похоже на рядовое похищение с выкупом, – продолжал Кристенсен. – Я не поверю, что его могли похитить только лишь с целью получения выкупа. Кому-то нужна была информация, которой он обладал.

– Келлера убили ещё в автомобиле. Вряд ли он что-то успел рассказать.

– Вы уверены в этом?

Сарычев промолчал – он был в этом не уверен.

– Следствие всё расставит по своим местам, – ответил полковник.

– Скажите, что за фотографию вы видели у Пахомова? – снова поинтересовался Кристенсен.

– Это общие наши с генералом знакомые. Я же говорил об этом, – натянуто, чувствуя некую недоговорённость со стороны иностранца, проговорил Сарычев.

– Этих знакомых случайно зовут не Руслан Кондратьев и Карина Станкевич?

Сарычев замер, бросив подозрительный взгляд на Кристенсена.

– Если что-то знает несколько человек, это уже не может являться тайной, – немного язвительно пояснил Кристенсен.

«Неужели Костылев?» – подумал Сарычев, стараясь сразу вычислить того, кто мог рассказать сотруднику Интерпола о фотографии. Несмотря на внутреннее признание непонятого ещё отношения между фото и судьбой Келлера полковник решил немного схитрить, сыграв в сомнение.