МЕМНОХ-ДЬЯВОЛ

- Да, я хочу это понять, - ответил я. - Но прежде и больше всего на свете я хочу понять, как мы, Его враги, могли стоять там бок о бок, как тебе, дьяволу, удается выглядеть так, как сейчас, и каким образом… - Я рассмеялся. - И каким образом мне удается обладать такой внешностью и при этом быть дьяволом - а ведь я был им всегда! Вот что я хочу узнать и постичь. За долгие годы существования мне не доводилось быть свидетелем нарушения эстетических законов. Красота, гармония, симметрия - вот те немногие законы, которые я всегда считал естественными.

Но мир, в котором они правят, я всегда называл Садом Зла, ибо они безжалостны и равнодушны к страданиям - к мучениям прекрасной бабочки, запутавшейся и бессильно бьющейся в паутине, или антилопы, лежащей посреди степи и все еще живой, в то время как львы уже окружают ее со всех сторон и лакают кровь, текущую из разорванного горла!…

- Согласен. Ты даже не представляешь, с каким пониманием и уважением я отношусь к твоей философии! - воскликнул он. - Ты говоришь моими словами.

- Однако там, наверху, взору моему предстало нечто иное, - продолжал я. - Передо мной раскинулся рай. Прекрасный до совершенства сад - и он больше не был Садом Зла! Я видел его собственными глазами.

Я вновь разрыдался.

- Знаю, знаю… - произнес Мемнох, стараясь успокоить, утешить меня.

- Ладно…

Стыдясь собственной слабости, я снова распрямил спину. Потом порылся в карманах, нашел носовой платок и вытер им лицо. Клочок льняной ткани еще сохранил запах моего дома в Новом Орлеане. Естественно, ведь он лежал там в кармане пиджака вплоть до сегодняшнего вечера, до того момента, когда я вытащил его из шкафа и отправился на поиски Доры, чтобы похитить ее…

Неужели все это происходило в течение одной ночи?

На этот вопрос у меня не было ответа.

Прижав платок ко рту, я ощутил тепло и запахи Нового Орлеана - его земли и пыли. Я промокнул губы.

- Ладно, - безжизненным тоном повторил я. - Если ты еще окончательно не проникся ко мне отвращением…

- Ни в коем случае! - откликнулся Мемнох тем вежливым тоном, какой был обычно свойствен Дэвиду.

- Что ж. Тогда поведай мне историю сотворения мира. Расскажи мне все. Продолжи свое повествование. Говори! Я…

- Что ты хотел сказать?

- Я должен знать!

Он поднялся на ноги и стряхнул травинки со своего свободного одеяния.

- Именно этих слов я от тебя и ожидал. Теперь мы действительно можем приступить…

ГЛАВА 11

- Если ты не против, давай прогуляемся по лесу и там поговорим, - предложил Мемнох.

- С удовольствием.

Он смахнул травинки с одежды - великолепно сотканного штапельного одеяния простого покроя. Такие широкие, похожие на мантию одежды люди носили как в недавние времена, так и несколько тысячелетий назад. Телосложением он был крупнее меня - впрочем, как, наверное, и большинства людей, - внешне же соответствовал всем мифическим описаниям ангелов, за исключением разве что того факта, что крылья его по-прежнему оставались прозрачными, словно скрытыми за некой завесой, позволявшей им оставаться почти невидимыми, - скорее ради удобства, чем с какой-либо иной целью.

- Мы сейчас вне времени, - сказал он. - Пусть тебя не беспокоит присутствие в лесу всех этих мужчин и женщин. Они не способны нас видеть. Никто вообще не может нас сейчас видеть, вот почему я позволяю себе пребывать в таком обличье. Мне нет необходимости возвращаться в темное тело дьявола, которое Он считает наиболее подходящим для моих земных путешествий, или принимать избранный мною скромный облик обыкновенного человека.

- Ты хочешь сказать, что в ангельском обличье не мог появиться передо мной на земле?

- Нет. Мне пришлось бы долго спорить, доказывать, умолять, чтобы Он разрешил, и, откровенно говоря, я не желал этого, - пояснил Мемнох. - Такое обличье чересчур впечатляет, оно обеспечило бы слишком много очков в мою пользу. Принимая его, я выгляжу уж слишком хорошим. Однако только в таком виде я имею право появляться в раю - иным Он лицезреть меня не желает. Но я Его не виню. Если быть честным, путешествовать по земле легче и проще всего, если внешне ты ничем не отличаешься от обыкновенного человека.

Меня чуть покачивало, и потому я с готовностью ухватился за его руку, оказавшуюся неожиданно крепкой и теплой. Его тело казалось не менее плотным, чем тело Роджера перед окончанием нашей с ним встречи. А мое тело оставалось моим - в целости и сохранности.

Волосы мои растрепались - впрочем, в этом не было ничего удивительного. Я наспех провел по ним расческой, потом стряхнул с одежды пыль и травинки и убедился, что темный костюм, который я надел в Новом Орлеане, к счастью, в полном порядке. А вот рубашка оказалась порванной у воротника - возможно, я слишком поспешно пытался ее расстегнуть, когда не хватало воздуха. Так или иначе, но даже здесь, посреди густо заросшего сада, больше похожего на лес, я не утратил присущего мне облика денди.

Мне еще не приходилось бывать в таких местах. С первого же взгляда бросалось в глаза, что это не обычный тропический лес, - он был менее густым, чем джунгли, хотя и казался столь же девственным