Меморандум киллеров

Но это все именно к слову. А что касается собственного шефа, то Лыков помнил — еще с того дня, когда здесь же, в фонде, широко, но между своими отмечали присвоение ряду сотрудников МУРа орденов и очередных званий, — как Вячеслав Иванович первый же с нескрываемым снисхождением отнесся к словам другого своего зама — Сережи Межинова — о том, что без отдельных нарушений в их работе не бывает. И это — хороший знак, показатель. А еще он, помнится, с пониманием отнесся к их предложению этак слегка, ненавязчиво как бы, заняться и собственным бизнесом, ну в том плане, который не противоречит закону и, естественно, служебному положению сотрудника МУРа. Таких возможностей — до едрени фени, надо только уметь грамотно ими распорядиться. Чтобы не вызвать преждевременной грозы на свою башку. И тут тоже Грязнов вроде бы не возражал. И закадычный приятель его — Сан Борисыч Турецкий — поддержал идею. Понимают же мужики, что на зарплату сыщика сильно не пошикуешь. А теперь тот же Турецкий под самим генеральным прокурором пребывает, «крыша», крепче которой и не представишь! Вот кто нужен!.. Уж лучше с ними делиться, чем с той же таможней, к примеру. Хотя и без госбезопасности тоже не обойтись…

Все это Лыков обдумывал словно бы походя, между прочим, а сам внимательно наблюдал за работой Анны, не позволяя ей отвлекаться. А она уже ерзала на стуле, ей, видно было, осточертело ее рисование, и она думала о том, как поскорее вернуться в постель, чтобы начать новые утомительные, изнуряющие скачки. И как не надоест!

Одно утешало: план получался что надо. А попутно возникали и варианты проникновения в это жилище, которые исключали бы вмешательство охраны. Чай, не с детьми дело имеют, а с настоящими профи! Единственное, пожалуй, чего здесь нельзя будет допустить, это участия лишних людей. Конечно, лучше было бы, если бы поиском и вскрытием тайника занялся Стае Чураев с его архаровцами, но ставка больно велика. А даже малейший риск здесь неуместен. Значит, придется дело взять в свои руки. Возглавить в любом случае. А может быть, и ограничить круг участников… только своей собственной кандидатурой, что поделаешь. Ну и этой еще… художницей, мать ее…

— Ладно, пошли уж, — небрежно сказал он, звонко шлепнув» ее ладонью по самочинно обнажившейся упругой розовой ягодице.

«Черт побери, кажется, никаких уж сил нет, не говоря о желании, а вот эдак поддашь ей, глянешь, и опять — откуда что берется! Подкинула же судьба бабу! Фантастика, да и только…»

Но и об этом подумал тоже попутно, поскольку темп он с ходу взял приличный. И уже как бы совсем между прочим решил завтра, с утречка, съездить на эту Истру да взглянуть там на все своими глазами. Проверить, прикинуть. И, по идее, не оттягивая, закончить операцию. А ребятки пока последят за клиентом — чтоб резких телодвижений не делал/.. В отличие от его супруги — Лыков нервно усмехнулся сравнению, — которая в настоящий момент как раз изощренными своими телодвижениями и страстными воплями стремительно избавляла его от очередного приступа прямо-таки, зверской похоти.

4

Дальнейшие события, по твердому убеждению Вадима Михайловича Лыкова, начали развиваться как-то безалаберно и, главное, нерезультативно.

Юркин торчал дома у своей пассии, никуда не выходя. В коттедже на Истре тоже не замечалось никакого движения. Если охрана и была, то она наверняка находилась в доме. Сколько ни наблюдали, количество охранников выявить не удалось. По двору бегали два здоровенных ротвейлера, которых окликал громкий голос из приоткрытой двери в задней части дома, и тогда свирепые псы на короткое время исчезали там, чтобы вскоре появиться снова и продолжать свои бесконечные круги по аккуратно подстриженному газону участка. Нет, проникнуть в помещение в их присутствии нечего было и думать.

Видимо, собаки появились недавно, потому что Анна ничего о них не знала и удивилась.

«Это он специально сделал, — сказала она, — нарочно, чтоб меня не пустить. Знает же, мерзавец, что я терпеть не могу собак и боюсь их…»

Лыков хмыкнул про себя от такого признания и подумал, что у Юркина, похоже, с чувством юмора все в порядке. Только ведь известно, что у любого, даже самого категорического, утверждения при желании обязательно отыщется существенный контрдовод, который господин бизнесмен вполне может и не предусмотреть. Все-то оно так, но теперь следовало искать какой-то другой способ проникновения в дом. И желательно законный. А для этого не хватало единственного* можно сказать, условия — надо было заиметь соответствующие основания. Но они не просматривались. Вернее, не созрели.

Однако, если их нет, а тебе они нужны — надо тебе! — тогда, перефразируя известное выражение: «Если нельзя, но очень хочется…», значит, можно. Оставалось лишь найти подходящий повод. Что в конечном счете, и особенно для профессионала, оказалось делом не самым трудным.

В один из дней наблюдатель сообщил полковнику, что во двор дома на Пречистенке подан известный «мерседес». В салоне — водитель и здоровенный малый с угрюмым выражением лица, видать телохранитель.