Меморандум

Суслик обьяснил мне как все это происходит, пока они еще манекены и не соображают ничего, могут только ходить, сидеть, лежать, можно с ними делать что угодно, они все равно ничего не запомнят. Инициализация должна происходить на месте, в нашем случае в апартаментах царя, чтобы копия не поняла, что она не настоящая, тогда конец всей авантюре!

Значит аппарат придется тащить с собой, а он довольно тяжелый. Примерно такой, какие используют в кардиологии, только эти прикладывают к голове и импульсом определенной частоты пережигают блокираторы в мозгах.

– А вы пробовали такое на нормальном человеке? - спросил я.

– Нет, - вздохнул Суслик - все какие-то ненормальные попадались!

Мы сидели с ним у дверей и я выдавал униформу тем кто входил внутрь, обратно они выходили через другую дверь и попадали в обьятия баронессы, Даши, Оли, и Надежды Дмитриевны, должно быть чертовски весело, с другой стороны Минька побыл там и слинял ко мне.

– Слишком сладко, Мишутка?

– Вован, а мы не остановимся? - спросил он невпопад.

Я подумал: -Вряд ли, дел еще полно...

Суслик уже загнал наших кадавров на лифт и пришел за нами.

После была инициализация, разморозка уже с борта дирижабля и подьем на трехкилометровую высоту, надо же было посмотреть как они приживутся и вообще было интересно, тем более нам был нужен отдых, а его не было.

Игорь, Дима и Саша напропалую волочились за Великими Княжнами, Вик тоже не избежал участи более молодых друзей, последние дни его преследовали чары старшей дочери Ольги Николаевны, а за ними следила первая, она же и последняя фрейлина двора -Ирина Андреевна. Днем мы уплывали далеко в горы, только приходилось охранять на всякий случай. В общем неожиданно мы приобрели головную боль. Вик посмеивался в свои кавалергардские усы и напоминал нам про сказочку Марка Твена, которую я рассказал им в Екатеринбурге.

Так прошло пять дней, а в ночь с 16 на 17 июля нас разбудил Николай Александрович и слегка дрожащим голосом обьявил: -Началось!

Этои нехорошие дяди везде расставили камеры, так что не захвати мы дирижабль, даже не знаю что бы случилось. Но однозначно плохо.

Хорошо что Суслик показал как ими управлять, теперь мы всегда имели живую картинку из дома.

– Женщины и дети должны удалиться! - сказал я.

Первыми ушли Великие княжны со своими кавалерами, потом все остальные, кроме Императора, Царицы, доктора Боткина, камердинера Труппа - Мишка всегда смеялся когда слышал его фамилию, и Вани Харитонова - толстячка повара. Кстати благодаря ему мы уже перестали питаться чем попало.

Я выключил картинку на экране, все равно шла запись на широкую ленту студийного видео, и обратился к ним не обращая внимание на реплики.

– Я не рекомендую так же, смотреть это, Александре Федоровне и остальным, исключая Николая Александровича.

– Позвольте, в конце-концов я ведь врач, какой-никакой! - выступил Евгений Сергеевич Боткин. -Я видел вещи какие вам и не снились, молодые люди!

Государыня держала за руку Государя.

– Иди Аликс, я думаю он знает о чем говорит!

С Императором мы уже поделились, спасибо Ирине Андреевне. Теперь и он и его жена знают кто мы такие, и как оказались здесь.

Самым слабым в этой четверке был повар, я сам видел как он плакал неоднократно по поводу и без. Самым сильным - камердинер Анатолий Евграфович Трупп, стойкий старикан, но мне не хотелось бы, чтобы он просыпался от кошмаров всю оставшуюся жизнь. Нелегко смотреть, как тебя убивают.

По моему он понял. Подставил ручку Анне Сергеевне Демидовой - горничной Императрицы, сказал:

– Пошли Анюта!

Она встала нехотя, но не могла ослушаться. Государыня уходила. Заглянул Стас, потом Алекс, их прогнали тоже, одного к жене, другого к Ирине.

Они спорить не стали, увидели что бесполезно.

Дверь закрыли на замок, и я включил изображение...

Сел отвернувшись от экрана, подумал что самое время выпить что-нибудь этакое, но в голову ничего не приходило кроме водки, а вставать не хотелось.

Минька посмотрел на меня своими дурацкими понимающими глазами и тоже развернулся.

– А не испить ли нам кофею? - спросил он.

– Отнюдь, - ответил я -водки притащи! И огурцов!

Я вспомнил как долгими полярными ночами я мечтал забраться на горячую печку, и чтобы моя Псковско-деревенская красавица, она же маляр-штукатур с разрядом, принесла стограммовую граненую стопку с водкой, и блюдечко, на котором влажно поблескивает солено-зеленый огурчик, и лежит ма-аленький кусочек черного хлеба.

– Минька! - закричал ему вдогонку - Хлеб не забудь!

– Вот гадюка паразитская! Ты мне со своими мечтами уже надоел! - откликнулся он. У меня в голове кликнуло. Неужели? Надо срочно проверить, вернули гады силу, а это значит мы их обманули? Мишка притаранил две бутылки, я уставился на одну и она треснула.

– Что ты делаешь, кретин? - Мишка рассердился.

– Не пинди Мишутка, я тебе сейчас коктейль сделаю! - я покопался в памяти вызывая образы когда-либо выпитого и зажмурил глаза...

Прямо из стены показалась совершенно голая девица с двумя гранеными стаканами в руках, на них были нанизаны ломтики лимона и торчали симпатичные зонтики.

Господи, что же это я навоображал?