Меморандум

– Посуду мыть заставлю! - решил я, с кряхтением выбираясь из спальника.

Утреннее солнце быстро растопило остатки тумана, но нисколько не согрело воду. Гидрокостюмы были мокрые и от холода не спасали, мы дружно захлопали ластами по камням и нырнули.

Мы плыли к середине озера на трехметровой глубине, вода поначалу была темная, но по мере того как солнце вставало все выше, стали проявляться детали. Внизу появился купол. Мишка показал на него рукой и устремился вниз как рыба.

Я на земле еще туда-сюда, но в воде абсолютный ноль, машу ластами изо всех сил, а толку чуть! Подплывая к куполу крутил головой, Мишки не было. Сделал один круг, второй, потом сбился, стал плавать опять же кругами подальше от него, нашел эти дурацкие сокровища идиотского хана, а Мишки не было. Потом у меня закончился воздух.

Я вдохнул последнее что оставалось, отстегнул груз и баллон, и всплыл на поверхность с твердым намерением отомстить.

– Взорву всех на хрен! Перестреляю!

Тогда я плакал первый раз, во взрослой жизни, конечно. Был уже вечер, когда опомнился. Надо было выходить на связь с летунами и просить помощи. Решил дождаться утра и всю ночь сидел у воды, глядя как звезды отражаются в черном зеркале воды. К утру задремал и во сне увидел, как из воды выходит Минька... Я открыл глаза и увидел, как из воды выходит Минька и шлепает своими ластами ко мне...

Чья-то макушка заехала мне в нос, я вдохнул - пахло ребеночком.

– Мишка!- сказал я, -Не лезь своей башкой мне в нос, щекотно! Чего ты не спишь?

– Не знаю, муторно что-то, какой я им на фиг Защитник?

– Такой же как и я. Тот старичок в лесу хотя бы усыплять мог, а я только прикладом по башке научился.

– А у меня скоро все патроны для АК выйдут, тогда хана...

– Ты про мясо не забыл?

– Развиднеется, пойду!

– Так и не вспомнил, что на озере было?

– Приходят во сне иногда, обрывки какие-то...

Утром меня пинками разбудили два мужика в поддевках, один все норовил сьездить прикладом по зубам, не попал и шарахнул по затылку. Я поплыл. У избушки стояла вся наша компания, оружие лежало на телеге, и у Алекса был виноватый вид.

Ирина хоть и испуганная, выглядела смущенной также. Ясно, любовь-морковь, забросил службу ради юбки, вот и результат! Руки нам всем связали сзади, слава богу, когда развязывать придется, если придется конечно, им не видно будет.

Встал рядом с Дашенькой, она птичкой храброй на наших мучителей сердито поглядывает. Мишки не было. За мясом убежал, хорошо если недолго проваландается... Кто же это такие? Уж не банда ли той Рздеваихи или Разуваихи, черт, не помню, без разницы , разденут или разуют. Мишку надо сюда!

Защитник хренов, только что ночью бябякал, зачем да почему? Вот и накаркал, паразит!

На крыльцо вывалился кривой мужичок, весь в оружии и пулеметных лентах, как рождественская елка в игрушках.

– И-хто тут у вас командир?- спросил он, шикнув на нашу охрану.

– Ну, я!- я сделал шаг вперед.

– Не нукай, ишшо не запрег!

Охранники заржали на эту дурацкую шутку.

– А запрягу, так не утянешь!- ответил я, имея ввиду его мелковатую фигуру.

– Ты это, не того, комиссаришка! Тудыть твою растудыть!

Кто-то сзади звезданул мне по уху и толкнул вперед, оба раза по больному месту. Зверства у меня прибавилось. Сделав вид что ноги меня не держат, я проковылял до дверей и свалился на мужичка. Дверь затрещала, внутри у мужичка тоже, а я что виноват? Услышав быстрые шаги изнутри, перекатился влево, и вовремя. От мощного пинка дверь распахнулась, и мужичок стоявший напротив пролетел по воздуху и шлепнулся на пузо, под ноги нашим охранникам, как лягушка! Лежа я перевел взгляд... Это было что-то! Баба ростом под два метра, с необьятной грудью и мощным крупом, завернутым в бархатную юбку, опоясанная шашкой, стояла подперев бока.

– Филип!- кривой быстро вскочил с земли, -Я тебе что сказала, полоротый? Командира привести? А ты с ним шутки шутишь?

– Да я, Варвара Степановна....

– Нишкни! Все слышала!- она показала на меня. -Этот что ли?

– Он, он!- закивали мужики из охраны.

– Пойдем, карасавчик!- она схватила меня за воротник, и без видимого усилия подняла на ноги. Насчет красавчика она я так думаю, тоже пошутила. Шутники кругом, спасу нет!

Следом за нами и кривой в избушку влез, заместитель он или как, да только не больно его бой-баба привечает.

– Ты Разуваиха?- спрашиваю.

– А тебе не все ли равно, от кого смерть принимать?- отвечает.

– Что-же ты сразу, о смерти-то?- спрашиваю.

– Коммунякам один конец!- она отвечает, - Ни один еще не сорвался у меня! Но мы не звери, хрестьяне мы, за справедливость выступаем до полного искоренения коммуняк!

– Значит я вроде карася на сковородке...- отвечаю, -Как не крутись, а конец один!

– Один, один, соколик, как тебя там?

– Владимир Степанович!- отвечаю, - Доброго здоровья вам Варвара Степановна, да только за других вы нас принимаете, не чекисты мы, и отношения к Красным, а также к Белым никакого не имеем.

– А документы?- показывает она. -А бумаги на паровоз, ишь литерный! Так только комиссары живут, да из важных! Но у меня другое слово к тебе есть. Куда деда дел?