Мемуары

29 июня Гиммлер прибыл ко мне в Ставку. Его сопровождала целая группа высокопоставленных офицеров СС, молодой вид большинства из них не соответствовал их высокому званию. Гиммлер во время визита сделал два показавшихся нам преувеличенными заявления, касавшихся новых противотанковых средств, предназначенных для использования одним человеком, а именно об «ужасе для танков» и «противотанковом кулаке». В связи с этим в сентябре группа немецких экспертов продемонстрировала мне их в учебном центре Ниинисало. Они оказались безоткатными полыми трубами, стрельба из которых велась при посредстве своего рода ракет; сейчас эти противотанковые ружья известны под американским названием «базука». Несмотря на простоту конструкции и применения, они отвечали высоким требованиям и в конце войны пользовались особой популярностью в Финляндии.

В конце августа я отправил начальника генерального штаба в германскую Ставку, которая в это время находилась в Виннице на Украине. В его задачу входило, прежде всего, выяснить, что немцы намерены предпринять на северном участке фронта. По прибытии в Винницу начальника генерального штаба пригласили на завтрак к Гитлеру, который в это утро получил от Геринга оптимистическую информацию о положении с продуктами питания и потому был в блестящем настроении. После завтрака Кейтель и Йодль ознакомили гостя из Финляндии с военной обстановкой. Самым примечательным в их сообщении было то, что немцы, которые в эти дни после тяжёлых боев овладели Севастополем, намерены сейчас, как говорил раньше и Гитлер, расправиться с Ленинградом. Осадная артиллерия, участвовавшая в захвате Севастополя, уже находится в пути на север, и начало указанной операции намечено на середину сентября.

25 сентября 1942 года нам через посла США в Хельсинки была вручена нота, в которой сообщалось, что правительство вышеназванной страны выражает сомнение в том, что Финляндия позволит себе согласиться с нажимом немцев принять участие в операциях наступательного характера. Посол Шонефельд заметил, что заявление, в котором бы говорилось, что у финской армии нет намерений переходить за достигнутые к этому времени рубежи, произвело бы в Америке хорошее впечатление. После того как я получил от президента Рюти извещение об этом, по его рекомендации сразу выехал в Хельсинки, где в этот момент обсуждалась форма ответа на американскую ноту. По причинам осторожности мы сейчас, как и раньше, в ответе на ноту Англии осенью 1941 года, не могли дать публично обязательство оставаться пассивными. Поэтому ответ был составлен с теми же мотивировками в дружеских тонах.

Я не знаю, преследовало ли американское правительство этой нотой какую-либо особенную цель. Может быть, американцы опасались, что Германия, которая в этот момент потребовала от Венгрии и Румынии увеличения их вклада в войну, потребует того же от Финляндии. И всё же явно нота была нацелена на проблему Ленинграда. Можно полагать, что американская разведка получила сведения о переброске осадной артиллерии немцев, действовавшей в севастопольской операции, на ленинградский фронт и сейчас американцы хотели быть уверенными в том, что финская армия не примет участия в запланированной немцами операции против города на Неве.

Само собой разумеется, что мы с растущим напряжением ожидали начала предсказанного наступления на северном фронте. Но о нём не было слышно ничего. На большие события указывал тот факт, что армейские корпуса немцев, находившиеся южнее Ленинграда, были сведены в армию под командованием генерал-фельдмаршала Манштейна и что штаб этой армии вместе со спецвойсками был отправлен с Крыма на север, но прошли сентябрь и октябрь, а операция не начиналась. Причина отсрочки заключалась в том, что немцы то и дело были вынуждены перебрасывать части, предназначенные для штурма Ленинграда, на разрешение критических ситуаций, возникавших на других фронтах.

Вскоре стало ясно, что запланированного наступления на Ленинград в 1942 году не будет, ибо общая военная ситуация стала принимать для немцев угрожающий характер. В конце октября — начале ноября британские войска под Эль-Аламейном разбили объединённые немецко-итальянские силы и постепенно оттеснили их на тунисскую границу. 8 ноября западные страны высадили десант на североафриканском побережье Атлантики и стали быстро продвигаться в направлении Туниса. Африканские армии Оси обнаружили, что им угрожают с двух сторон, и, таким образом, открытие «второго фронта», который вызывал столько разговоров, несколько приблизилось.