Мемуары

Я столь долго говорю об этих вещах, чтобы показать, что когда берутся за такое большое дело, то сначала нужно его хорошенько взвесить и обсудить, дабы иметь возможность выбрать наилучший план действий, и при этом особенно важно препоручить себя господу и обратиться к нему с молитвой, чтобы он соблаговолил наставить на верный путь, ибо все идет от него – это видно и из писаний, и из опыта. Я отнюдь не желаю возложить вину на нашего короля и сказать, что он потерпел неудачу в этом деле, поскольку были и другие, которые знали и ведали больше меня и придерживались тогда того же мнения, что и он, хотя его план никогда и нигде не обсуждался.

Хронисты обычно пишут лишь то, что служит в похвалу тем лицам, о которых они говорят, и о многом умалчивают или же подчас не знают правды. А я решил невзирая на лица говорить только о том, что истинно и что я видел сам или узнал от достаточно важных персон, которые достойны доверия. Ведь не бывает, надо полагать, столь мудрых государей, что не ошибались бы иногда, а при долгой жизни – и частенько. Но такими они и их дела предстают тогда, когда о них сказана вся правда. Самые великие сенаты и консулы, какие только были и есть, заблуждались и заблуждаются, и это можно наблюдать каждодневно.

Пробыв день в деревне возле Перонна, король решил на следующий день въехать в город, который, как я сказал, был ему сдан. Перед этим он отозвал меня в сторону и велел отправиться в Пуату и к бретонской границе, сказав на ухо, что если мэтру Оливье его затея не удастся и монсеньор де Корд не перейдет на его сторону, то он прикажет сжечь район Артуа вдоль реки Лис, который называется Алле, и затем немедленно вернется в Турень. Я ему рекомендовал нескольких лиц, которые при моем посредничестве перешли на его сторону и которым я от его имени пообещал пенсии и другие блага. Он записал их имена и выполнил то, что я им обещал. Таким образом, я неожиданно должен был уехать от него [278].

Перед тем как я сел на коня, ко мне подошел монсеньор дю Люд (в некоторых отношениях король к нему очень благоволил, но это был человек, весьма озабоченный своей личной выгодой и всегда спокойно злоупотреблявший доверием людей, хотя сам при этом был очень легковерным и его частенько обманывали; он воспитывался в детстве вместе с королем, умел ему угождать и был очень обходительным) и сказал с усмешкой следующие слова: «Как, Вы уезжаете в тот момент, когда только и нужно заниматься своими делами? Ведь королю в руки плывет такая добыча, что он сможет наградить и озолотить всех, кого любит. А я вот думаю стать губернатором Фландрии и озолотиться с головы до ног!» – и он расхохотался. Мне же было не до смеха, ибо я боялся, не подсказаны ли эти слова королем, и потому сказал, что буду рад, если это сбудется, и что надеюсь на то, что король меня не забудет, и уехал.

За полчаса до этого ко мне приехал один рыцарь из Эно и привез письма от тех людей, кому я писал, обращаясь с просьбой соблаговолить перейти на королевскую службу. Этот рыцарь был моим родственником, и он еще жив, поэтому я не называю его имени, как и имен тех, от кого он привез письма. В двух словах он предложил мне сдать все крупные крепости и города области Эно; я же, когда прощался с королем, сказал ему вкратце об этом. Король послал за ним, но сказал мне о нем и всех прочих, кого я ему назвал, что это совсем не те люди, какие ему нужны. Один ему не нравился по одной причине, другой – по другой, и он считал, что их предложения ничего не значат и что он прекрасно обойдется и без них. На том я и расстался с ним, а рыцарю предложил обратиться к монсеньору дю Люду, отчего он испугался и сразу же уехал, не став всерьез обсуждать своего дела, ибо с монсеньором дю Людом он никогда бы не пришел к согласию и взаимопониманию, поскольку приехал, чтобы извлечь барыш и обогатиться, а сеньор дю Люд первым делом спросил, сколько ему дадут города за то, что он возьмется хлопотать за них [279].

Я полагаю, что пренебрежение, выказанное королем к этому рыцарю и другим, и отказ от их услуг идут от бога, ибо, как я позднее понял, что если бы он проявил уважение к ним, то смог бы добиться своей цели; но случилось так, что господь бог не пожелал, чтобы он осуществил все свои намерения, то ли по тем причинам, о которых я уже говорил, то ли потому, что не хотел, чтобы король узурпировал область Эно, принадлежащую империи, ибо не имел на нее никаких прав, тем более что императоры и короли Франции связаны старыми союзами и клятвами. И король впоследствии понял это, ибо, захватив Камбре, а также Кенуа и Бушей в Эно, он вернул эту часть Эно, а Камбре, имперскому городу, предоставил нейтралитет.

Хотя меня не было на месте этих событий, я был осведомлен о том, как там идут дела, в которых хорошо разбирался, поскольку имел о них представление и знал, в каком положении находятся обе стороны; позднее мне о них рассказали те люди с той и другой стороны, которые их вели.

Глава XIV