Мемуары

Король тем временем держал совет с графом Мэном, великим сенешалом Нормандии де Брезе, адмиралом Франции, принадлежащим к дому Монтобанов, и другими, но в конце концов, не посчитавшись с высказанными мнениями, постановил: в битву не ввязываться и вступить в Париж, не приближаясь к бургундцам. По-моему, его решение было правильным.

Король не доверял великому сенешалу Нормандии и потребовал, чтобы тот признался, заключил ли он договор с восставшими сеньорами или нет. Великий сенешал ответил, что да, но что он лично останется с королем, а они – лишь с договором. Произнес он это, по своему обыкновению, с усмешкой. Король был удовлетворен и поручил ему возглавить авангард, дав проводников, чтобы уклониться от столкновения. Великий сенешал, действовавший по своему разумению, сказал тогда одному из своих приближенных: «Я их сведу сегодня так близко, что понадобится немалое искусство, чтобы избежать сражения». Так он и поступил, но в результате именно он и его люди оказались первыми жертвами. Обо всем этом мне поведал король, так как в то время я был с графом Шароле.

Авангард подошел к Монлери, где стоял граф Сен-Поль, 27 июля 1465 г. Граф Сен-Поль тут же известил об этом графа Шароле, располагавшегося в трех лье, в том месте, которое он выбрал для битвы, и попросил скорей прислать подмогу, ибо отойти к нему, как было условлено, он не мог: его конница и лучники были уже выстроены в боевом порядке и прикрыты обозом, так что отход выглядел бы как бегство, а это уже грозило бы всей армии поражением. Граф Шароле срочно послал бастарда Бургундского Антуана с большим отрядом и затем, поразмыслив, идти ему самому или нет, двинулся туда вслед за другими. Он прибыл на место около семи часов утра; там уже собралось пять или шесть королевских отрядов, расположившихся вдоль длинного рва, разделявшего обе армии.

В войске графа Шароле все еще находился вице-канцлер Бретани Рувиль и с ним один старый воин по имени Мадре, который сдал Пон-Сент-Максанс [26]. Напуганные ропотом, поднявшимся из-за того, что время сражаться пришло, а сеньоров, которых они представляют, так и нет, они, не дожидаясь схватки, бежали той дорогой, которая, как они полагали, приведет их к бретонцам.

Граф Шароле застал графа.Сен-Поля уже на ногах. Все подходившие воины выстраивались в линию. Лучники были разутыми, и перед каждым в землю были воткнуты колья. Открыли несколько бочек вина, дабы можно было подкрепиться. И хотя я мало что успел разглядеть, все же заметно было у всех огромное желание ринуться в бой, что казалось добрым знаком и внушало большую уверенность.

Ж. Фуке. Портрет Карла VII

Поначалу пришли к выводу, что все без исключения должны спешиться, но потом приняли иное решение, и почти все кавалеристы сели на лошадей; только нескольким добрым рыцарям и оруженосцам приказали остаться в пешем строю. Среди них были монсеньор де Корд и его брат, а также мессир Ф. де Лален. В то время у бургундцев особым уважением пользовались те, кто действовал в пешем строю вместе с лучниками. Многие знатные люди поступали именно так, чтобы поднимать дух простолюдинов и заставлять их лучше сражаться. Обычай этот шел от англичан, в союзе с которыми герцог Филипп Бургундский, еще молодым, вел войны во Франции, длившиеся без перерыва 32 года. Основная тяжесть боевых действий ложилась на англичан, которые были богатыми и могущественными. У них тогда был мудрый, красивый и очень храбрый король Генрих, которому и служили люди умудренные и храбрые, и среди них такие выдающиеся полководцы, как граф Солсбери, Тальбот и другие, о которых я умалчиваю, поскольку все это происходило до меня, хоть я и застал кое-кого в живых. Но, когда бог отказал в своей милости англичанам, этот мудрый король умер в Венсеннском лесу, а его безумный сын был коронован в Париже и стал королем Франции и Англии [27]. Тогда-то пришли в движение все сословия Англии, между ними вспыхнули раздоры, тянувшиеся почти до настоящего времени, и дом Йорков узурпировал королевскую власть, а может быть, и по праву ее захватил – не могу сказать точно, ибо исход подобных дел предопределяется на небесах.

Возвращаясь к своему предмету, замечу, что бургундцы потеряли много времени и понесли потери из-за того, что сначала спешивались, а потом вновь седлали лошадей. Тогда же погиб юный и храбрый рыцарь мессир Филипп де Лален, так как был плохо вооружен.

Люди короля пробирались цепочкой через лес Торфу, и, когда мы прибыли на место, их насчитывалось менее 400 кавалеристов. Если бы их атаковали сразу же, они не сопротивлялись бы, ибо задние, как я сказал, могли двигаться лишь гуськом. Число их, однако, все увеличивалось. Видя это, мудрый рыцарь монсеньор де Конте заявил своему господину монсеньору Шароле, что если тот желает выиграть это сражение, то пора выступать, и, изложив свои соображения, добавил, что если бы это сделали раньше, противник ввиду его малочисленности был бы уже разбит, сейчас же его силы возрастают на глазах. И он был прав.