Мемуары дипломата

По возвращении в Петроград в субботу, 8-го числа, Львов сказал Керенскому, что Корнилов решил объявить себя диктатором и что он хочет, чтобы Керенский и Савинков прибыли в ставку в следующий понедельник, получив от него портфели министров юстиции и военного. Керенский попросил Львова представить ему это сообщение в письменной форме, а затем вызвал Корнилова по прямому проводу и спросил его, подтверждает ли он сообщение, доставленное Львовым. Он получил на это утвердительный ответ. Терещенко впоследствии рассказывал мне, что изложенная версия более или менее правильна, но что Керенский сделал большую ошибку, пообещав Корнилову во время своей беседы прибыть в ставку в ближайшие дни. Только посовещавшись с Некрасовым, Керенский решил по совету последнего объявить Корнилова изменником и потребовать его отставки. По словам Савинкова, Львов намеренно или ненамеренно извратил позицию Корнилова, придав его сообщению форму ультиматума, вместо того, чтобы представить его как выражение его мнения. С другой стороны, Некрасов заявлял, что Львов спас революцию, раскрыв и разоблачив заговор, прежде чем он мог быть приведен в исполнение. К несчастью, Терещенко в критический момент был на полдороге между Петроградом и ставкой, когда получил телеграмму от Керенского, предлагающую ему немедленно возвратиться. Если бы он был в Петрограде, то он отсоветовал бы Керенскому доводить дело до полного разрыва, а если бы был в ставке, то оказал бы умеряющее влияние на Корнилова.

В разговоре, происходившем у меня в Лондоне в 1918 г. с Керенским, последний в ответ на мой вопрос о его отношении к Корнилову сказал, что он всегда смотрел на него, как на патриота и честного человека, но очень плохого политика. Он уступил всем требованиям Корнилова в отношении смертной казни и включения Петрограда в фронтовую полосу, но он не мог допустить, чтобы он распоряжался местопребыванием правительства, так как в таком случае министры были бы отданы на произвол Корнилову. Поэтому он послал Савинкова в ставку с целью попытаться выработать с ним практическое соглашение. Он знал, что Завойко, Аладьиным и другими лицами из числа окружавших Корнилова был организован заговор, имевший целью свержение правительства, и всего дней за десять до окончательного разрыва он предупреждал Корнилова, что тот не должен проявлять излишней торопливости, а должен дать правительству время для постепенного обнародования дисциплинарных мероприятий, на которых он настаивал. Он даже спросил его, предполагает ли он установить военную диктатуру, и Корнилов ответил: "Да, если на то будет господня воля". Он, Керенский, определенным образом условился о том, чтобы кавказская дивизия, известная под именем "дикой дивизии", не была включена в число войск, предназначенных к отправке в Петроград, и чтобы эти войска не были отданы под командование ген. Крымова; но, несмотря на это, Корнилов назначил Крымова командующим и послал вместе с ним "дикую дивизию". Хотя он имел разговор с Львовым перед отъездом последнего в ставку, но он не давал ему никакого поручения; и в телеграфном разговоре, который он имел с Корниловым по возвращении Львова, он поставил первому вопрос совершенно ясно, в выражениях, не допускавших недоразумения, и получил утвердительный ответ. Так как он знал, что войска Крымова уже достигли Луги, и что в Петрограде подготовлено восстание, которое должно было вспыхнуть, как только он выедет в ставку, то у него не было никакого иного выхода, кроме объявления Корнилова изменником.

В двух приказах по армии, опубликованных 10 и 11 сентября, Корнилов привел версию, которая изображает его поведение в совершенно ином свете.

По получении телеграммы Керенского, предлагавшей ему подать в отставку, Корнилов должен был сделать выбор между полным подчинением и открытым мятежом; и он предпочел последний, будучи добросовестно убежден, что продолжение нерешительной политики правительства будет только усиливать бедствия России. Нижеследующие выдержки из моего дневника и телеграфных сообщений в министерство иностранных дел показывают, как тяжело было положение в течение последующих критических дней.

10 сентября.