Мемуары генерала барона де Марбо

Одно из самых больших неудобств, связанных с положением государей, состоит в том, что в их окружении всегда находится несколько человек, желающих проявить избыток привязанности, всегда выражают тревогу при их малейшем недомогании и преувеличивают меры предосторожности, которые следует принимать. Это и произошло в данных обстоятельствах. Главный шталмейстер Коленкур посоветовал Наполеону вернуться в Дрезден, а другие высшие офицеры не осмелились дать ему намного более удачный совет: продолжать путь до Пирны, расположенной на расстоянии всего лишь одного лье. Там уже находилась Императорская гвардия, и император обрёл бы в этом городе вместе с отдыхом, в котором он так нуждался, громадное преимущество: он оказался бы в состоянии отдавать приказы о передвижениях войск, участвовавших в преследовании противника. Из Дрездена он не мог этого делать, поскольку Дрезден находится на гораздо большем расстоянии от центра всех этих операций. Наполеон поручил маршалам Мортье и Сен-Сиру поддерживать генерала Вандамма, командующего 1-м корпусом. Вандамм на протяжении трёх дней не имел связи с Великой армией. Он отбросил русский корпус и теперь угрожал вражеским тылам, перерезав дорогу от Дрездена до Праги, и контролировал район Кульма в Богемии, а также городок Теплиц, который был одним из самых важных пунктов, поскольку через него войскам коалиции наверняка пришлось бы отступать. Но возвращение Наполеона в Дрезден аннулировало успех в сражении и привело к огромной неудаче. Последствия этой неудачи способствовали в значительной степени падению Империи. Вот очень сжатый рассказ об этой знаменитой катастрофе.

Генерал Вандамм был очень хорошим и смелым офицером, ставшим знаменитым уже начиная с первых войн Революции. Он почти всегда командовал различными корпусами в войнах Империи. Можно было только удивляться, что он до сих пор не получил маршальского жезла. Этого жезла его лишала резкая и высокомерная манера поведения. После его поражения хулители генерала Вандамма утверждали, что желание получить наконец эту высшую награду толкнуло его броситься сломя голову всего лишь с 20 тысячами навстречу 200 тысячам вражеских солдат, которым он собирался преградить путь. Однако истина состоит в том, что генерал Вандамм был предупреждён командованием, что его поддержат две армии маршала Сен-Сира и Мортье. Вандамм получил обязательный приказ занять Теплиц, для того чтобы отрезать неприятелю путь к отступлению, и должен был повиноваться.

Считая, что может быть уверенным в поддержке, Вандамм смело спустился 29 августа к Кульму, откуда, заставляя отступать перед собой вражеские части, он попытался овладеть Теплицем. Совершенно ясно, что если бы Мортье и Сен-Сир выполнили полученный им приказ, то прусские, русские и австрийцы, находившиеся на ужасных дорогах, отрезанные от Богемии взятием Теплица, были бы атакованы спереди и сзади, и им бы пришлось сложить оружие. Вандамма тогда бы громко хвалили даже те, кто ругал его раньше.

Как бы то ни было, прибыв к Теплицу утром 30 августа, Вандамм оказался лицом к лицу с войсками Остермана, одного из лучших и самых храбрых генералов русской армии. Вандамм атаковал Остермана, тем более что увидел, как с высот Петерсвальде спускается армейский корпус, идущий по той же дороге, по которой накануне шли его полки. И Вандамм должен был решить, что это войска Мортье и Сен-Сира, помощь которых обещал ему император. Но вновь прибывшие оказались двумя крупными прусскими дивизиями[145] под командованием генерала Клейста. Эти прусские дивизии направились к Кульму по совету Жомини. Они только что прошли между корпусами Сен-Сира и Мортье, а эти маршалы их не заметили, столь велика была злая воля Сен-Сира, когда ему приходилось помогать одному из своих товарищей. Эта злая воля в данных обстоятельствах повлияла и на Мортье! Ни тот ни другой не пошевелились, а ведь их совместные действия в сочетании со смелыми усилиями Вандамма наверняка привели бы к полному поражению противника. Судите сами: колонны вражеской пехоты, кавалерии, артиллерии в самой ужасной неразберихе казались загнанными в полном беспорядке в узкие проходы в высоких горах, разделявших Силезию и Богемию.