Мемуары генерала барона де Марбо

Офицер, к которому были обращены эти слова, заметил, что эскорты, сопровождающие Их Величества, двигаются шагом и поэтому находятся ещё очень далеко. «Какая разница, ведь здесь же никого нет!» При этих словах мы с моими кавалеристами удвоили внимание и вскоре заметили на вершине холма примерно 20 вражеских офицеров, один из которых спешился.

Устраивая нашу засаду, я, конечно, не думал, что нам удастся захватить какую-нибудь хорошую добычу. Тем не менее я предупредил моих офицеров, что если мы увидим каких-нибудь врагов на Шведском редуте, то по сигналу, который я им дам, махнув носовым платком, двум эскадронам надо будет обойти холм, один эскадрон должен будет заходить справа, другой слева, и таким образом можно окружить врагов, если им придёт в голову подойти так близко к нашей армии. Я был полон надежды, когда вдруг неумеренное рвение одного из моих кавалеристов погубило весь мой план. Этот человек случайно уронил свою саблю и в тот же самый момент схватил в руки карабин. Боясь опоздать, когда я дам сигнал атаки, он выстрелил прямо в середину группы врагов и убил прусского майора.

Вы, конечно, понимаете: в мгновение ока все вражеские офицеры, у которых не было иной охраны, кроме нескольких ординарцев, поняли, что их вот-вот окружат, и галопом ускакали. Наши люди не смогли преследовать их далеко, боясь, что сами попадут в руки вражеских эскортов, чьё приближение уже слышалось. Однако мои кавалеристы захватили двух вражеских офицеров. От них мы, правда, не смогли получить никаких сведений, но позже я узнал от моего друга барона Штока, полковника гвардии великого герцога Гессен-Дармштадского, что в числе офицеров, которые чуть не попали в руки французов около Шведского редута, были русский император Александр и прусский король. Конечно, взятие их в плен изменило бы судьбы Европы, однако случай решил иначе, и мне оставалось только тихо отступить со всеми моими кавалеристами в направлении основных сил французской армии.

16 октября в 8 часов утра батареи союзников дали сигнал атаки. По всей линии началась ожесточённая канонада, и армия союзников во всех пунктах выступила против нас. Сражение началось на нашем правом фланге, где поляки под натиском пруссаков оставили деревню Маркклееберг. В центре нашей позиции русские и австрийцы шесть раз атаковали Вахау и Либертвольквиц, однако каждый раз получали отпор и несли большие потери. Император, несомненно, сожалел о том, что утром ему пришлось оставить Шведский редут, сразу занятый неприятелем. Теперь их артиллерия с этой позиции осыпала градом ядер наши позиции. Наполеон приказал вновь овладеть этим холмом, что и было очень быстро исполнено 22-м линейным полком при поддержке моего полка.

После этого первого успеха император не имел возможности нанести удары по флангам вражеской армии. Фронт неприятеля состоял из многочисленных войск и представлял собой очень протяжённую боевую линию. Император решил атаковать крайние фланги, пытаясь одновременно прорвать вражеский центр. Во исполнение этого решения он направил на Вахау маршала Мортье с двумя пехотными дивизиями и маршала Удино с Молодой гвардией. Генерал Друо с шестьюдесятью орудиями поддержал эту удачную атаку.

Со своей стороны выступил со своими дивизиями маршал Виктор, принудивший к отступлению русский корпус под командованием принца Евгения Вюртембергского, но после значительных потерь этот корпус присоединился к своим близ местечка Госса. В этот момент генерал Лористон и маршал Макдональд вышли из Лебертвольксвица, опрокинули врага, и французские полки овладели лесом Гросспёсна. При атаке на этот важный населённый пункт был ранен генерал Мезон.

Напрасно многочисленная австрийская кавалерия генерала Кленау при поддержке казачьего полка пыталась повернуть ход сражения в свою пользу. Она была разбита и обращена в панику кавалерийским корпусом генерала Себастьяни. Сражение стало очень ожесточённым. Мой полк принял в нём участие. Я потерял нескольких человек, и мой первый эскадронный начальник г-н Позак был ранен ударом копья в грудь, потому что не счёл нужным защитить её, как это требовали правила, скаткой из кавалерийского плаща.

Однако князь Шварценберг при виде того, что линия его войск прорвана в нескольких местах, вывел вперёд свои резервы в поддержку основных сил. Это заставило императора дать приказ о большой кавалерийской атаке, в которой приняли участие два корпуса: Келлермана, Латур-Мобура и гвардейские драгуны. Келлерман опрокинул дивизию русских кирасир, но с фланга его атаковала другая вражеская дивизия, поэтому Келлерману пришлось отступить на высоты Вахау, захватив несколько неприятельских знамён.