Мемуары генерала барона де Марбо

Бой проходил в еловом лесу, где росли громадные деревья, поэтому вражеская артиллерия могла лишь с трудом видеть наши войска, она стреляла наугад, из-за чего их ядра не попадали в цель. Однако, пролетая над нашими головами, они сбивали с деревьев множество веток, которые были толще человеческого туловища и убивали и даже ранили наших людей и наших лошадей, падая на них сверху. Поскольку деревья стояли на очень большом расстоянии друг от друга, всадники могли двигаться между ними, хотя их передвижения и были затруднены. Видя приближение крупной русской колонны, маршал Ней бросил против нее все, что оставалось от нашей кирасирской дивизии. Эта атака проводилась в весьма необычных условиях и тем не менее оказалась одной из самых блестящих атак, какие я видел в жизни! Во главе 7-го кирасирского полка смелый полковник Дюбуа перерезал пополам вражескую колонну и взял две тысячи пленных. Русские, ввергнутые таким образом в панику и беспорядок, отступили, преследуемые всей нашей легкой кавалерией, и были отброшены до Стахова с огромными потерями[136]. Я перестроил мой полк, участвовавший в этом столкновении, и вдруг увидел, что ко мне приближается мой друг, г-н Альфред де Ноай, служивший адъютантом у Бертье. Он возвращался после того, как доставил приказ Бертье. Но вместо того чтобы выполнить поручение маршала и вернуться к нему, он сказал, уезжая от меня, что доедет до первых домов Стахова и посмотрит, чем занят противник. Это любопытство оказалось гибельным для него, потому что, приблизившись к деревне, он оказался в окружении группы казаков. Они сбросили его с лошади и, схватив за воротник, потащили в деревню, осыпая ударами! Я сразу же послал эскадрон ему на помощь, но это оказалось бесполезным, потому что ожесточенная стрельба из домов помешала нашим кавалеристам проникнуть в деревню. С этого дня никто никогда не слышал о г-не де Ноай. Вероятно, жадность казаков пробудили великолепный мех и золотое шитье его ментика. Скорее всего, он был убит этими варварами. Семейство г-на де Ноая, узнавшее, что я был последним из французов, с кем он разговаривал, попросило у меня сведения относительно его исчезновения. Я мог рассказать им только то, что сказал выше: Альфред де Ноай был замечательным офицером и прекрасным товарищем.

Но это отступление увело меня от Чичагова, разбитого маршалом Неем. Адмирал больше не осмеливался пойти на нас в атаку или покинуть Стахово на протяжении всего дня.

Ознакомив вас вкратце с позициями вражеских армий на обоих берегах Березины, я должен рассказать вам немного о том, что происходило на реке во время сражения. Огромные массы отставших от своих частей людей, у которых было две ночи и два дня, чтобы переправиться по мостам, и которые из-за своей апатии не воспользовались этой возможностью, поскольку никто их к этому не принуждал, вдруг разом захотели перейти через реку, когда ядра Витгенштейна начали падать среди них. Вся эта необъятная масса людей, лошадей и повозок столпилась у входа на мосты. Она полностью закрывала подступы к мостам и не могла добраться до них. Очень многие из тех, кому не удалось попасть на мосты, были оттеснены толпой в Березину, где почти все утонули.

В довершение всех несчастий один из мостов обрушился под грузом орудий и тяжелых зарядных ящиков, следовавших за батареями. Тогда все бросились ко второму мосту, где паника и беспорядок были уже столь велики, что самые смелые и сильные люди не могли устоять под давлением толпы. Очень многих просто задавили! Видя, что пересечь реку по таким загроможденным мостам невозможно, многие возчики экипажей повели своих лошадей в реку, но этот способ переправы, который был бы очень полезен, если бы осуществлялся в порядке и на два дня раньше, стал гибельным почти для всех, кто к нему прибегнул, потому что, с шумом толкая свои повозки, они налетали друг на друга и опрокидывали повозки в реку! Тем не менее многим удалось добраться до противоположного берега. Однако выход из реки никто не подготовил, предварительно хотя бы срубив прибрежный кустарник, как это должен был бы сделать штаб. Поэтому лишь немногим из повозок удалось выбраться на другой берег. И здесь погибло еще очень много людей!

В ночь с 28-го на 29 ноября русские пушки еще больше увеличили этот кошмар, поражая своим огнем тех несчастных, которые пытались перебраться через реку. Наконец, в 9 часов вечера отчаяние достигло предела. Маршал Виктор начал отступление, и его дивизии в полном порядке подошли к мосту, вступить на который они смогли, лишь силой отодвинув всех, кто закрывал им подступ. Но опустим занавес над этими ужасными сценами!