Мемуары мессира д'Артаньяна

Годом раньше он устроил отряд из мушкетеров, как из Роты черных мушкетеров, так и серых, дабы направить его в сторону Колоня. Король, отдавая мне команду составить этот отряд, не сказал мне, зачем это делалось; так как война не была еще объявлена, он не желал, чтобы кто-либо знал, куда он отправлялся. Он сказал мне только, что это было, дабы идти на Шалон, как и было на самом деле, поскольку это и была его дорога. Он приказал мне также сказать каждому из них захватить с собой рубаху или две. Приказ, по какому они должны были маршировать, и какой я принял из рук Господина Шарпантье, одного из служителей Маркиза де Лувуа, действительно останавливался на этом. Так как это было во времена, когда совершалась свадьба Месье, я счел, что Король пожелал поехать навстречу Мадам, а этот отряд предназначался для эскорта, когда он будет оттуда возвращаться; но едва они прибыли туда, как нашли там другой приказ — отправляться туда, куда я уже сказал.

/Ла Ривьеру не хотят подчиняться./ Когда Король отдал мне Должность Герцога де Невера, я добился от него согласия на мою для одного из моих родственников, по имени Ла Ривьер, кто был добрым Офицером. Он был во главе одного старого Корпуса, когда я раздобыл ему эту милость; но так как он был уже в летах и не имел того вида, какой надо иметь, дабы возглавлять такой отряд, его там невзлюбили. До меня доходило даже время от времени, будто бы мушкетеры насмехались над ним, а если они и придавали ему какое-то значение, то лишь потому, что был предложен он мной и доводился мне родственником.

Я говорю это не в отношении того, какое уважение они должны были иметь ко мне, но в отношении того, какое они действительно имели; так как они знали, что я рассматриваю их всех ни больше ни меньше, как если бы они были моими детьми, я могу сказать также, что и они все рассматривали меня, как если бы я был их отцом, за исключением этого случая. Я не хотел ничего им об этом говорить, потому как здесь было больше юношеского задора, чем коварства; но я замолвил словечко ла Ривьеру, дабы он воздержался от определенных своих штучек, что их возмущали; но так как горбатого могила исправит, как говорится обычно, в том роде, что мне уже было невозможно ему помочь.

Кампания в Голландии

/Врать с важностью./ Надо знать, что Испанцы, дабы лучше прикрыть их намерение объявить себя против Его Величества, как только им представится удобный случай, едва узнали о его прибытии под Шарлеруа, откуда он собирался начать свой путь, как они послали предложить ему все то, что только было в их власти.

Весь Двор рассматривал эти предложения, как то, что обычно исходит из уст Послов, когда они находятся подле какого-либо Могущества, какое не является другом их Мэтра. Некий автор этого века, кто не считается слишком злобным, сказал по этому поводу, что в их характере врать с важностью. Как раз такое продемонстрировали Испанцы в этих обстоятельствах. Король славно ввел их в заблуждение, поскольку, как говорит пословица: «с волками жить, по-волчьи выть»; итак, ответив им комплиментом на комплимент, он продолжал свой путь, а когда он взял в сторону Шарльмона, Комендант приказал выстрелить из пушки, дабы воздать должную ему честь. Его Величество приблизился затем к Льежу, где у него имелись крупные магазины. Капитул Сен-Ламбера, вовсе не довольный тем, что война уже начала разорять его страну, тоже отправил сделать ему комплименты; наиболее прозорливые рассудили, что им не следует придавать значения, точно так же, как и речам Испанцев, то есть, не стоит принимать их за чистую монету. Однако, если эта страна и видела обеднение их полей из-за прохода трех армий, какие иногда разбивали там лагерь, столица от этого полностью обогащалась. Она поставляла все свои продукты по тем ценам, по каким сама хотела, в том роде, что деньги Франции сделались здесь почти столь же обычными, какими они могли быть в Париже.