Мемуары наших грузин. Нани, Буба, Софико

Мы давно знакомы с Экой, так называют близкие Екатерину, посему говорим с ней на «ты».

— Ты отличалась от своих одноклассниц?

— Тогда редко случалось, чтобы кто-то выезжал за границу. А у меня всегда было то, чего не было у других, например одежда красивая. Так что, может быть, да, в этом плане я отличалась от сверстников.

— А какое-то особенное отношение к себе учителей испытывала?

— Не знаю почему, но меня выделяли. Была в принципе хорошо воспитанной, хотя и не отличницей. Мама редко приходила в школу, чаще бабушка. Вот тогда я слышала от учителей: ах, какая девочка, совсем незаметно, что дочка Нани. И удивлялась — а что же такого я должна делать…

Ощущалось какое-то уважение. Не потому что я дочка Нани. Может, педагогам просто это импонировало. Но меня правда любили, я это чувствовала. И с одноклассниками было то же самое. Во мне не было никакого снобизма. Его и сейчас нет.

Я абсолютно со всеми в хороших отношениях. У меня не было никогда конфликтов. Вот ты спросил, чем я отличалась от остальных. Могу сказать точно: тем, что у меня всегда были какие-то особенно хорошие тетрадки, но это же ничего особенного, верно? И я постоянно их раздавала, раздаривала…

— По рассказам Нани, я понял, что главным человеком в доме была бабушка. Для тебя она была второй мамой?

— Бабушка меня растила. В моей жизни она играла главную роль. Она была женщина принципиальная, строгая. И при этом очень доброжелательный человек, видела в людях добро и в каждом выделяла что-то хорошее. Хотя Нани она все-таки чаще критиковала и воспитывала по-своему, в таком романтическом ключе — все время говорила про честность, добродетель, обязанности… Очень энергичная была, небольшого роста и потрясающего сложения. Очень кокетливая, всегда на каблучках: убежит-прибежит — цок-цок-цок.

И обязательно сама на рынок ходила, хозяйство вела. Когда возвращалась, непременно покупала цветы — для Нани. Говорила, что той будет приятно. Нани любит желтые цветы, и она всегда приносила именно такие. С одной стороны, бабушка подчеркивала, что все делается для Нани, а с другой — серьезно «давила» на дочку. И при этом думала, что это — во благо.

Я помню, как Нани присвоили звание народной артистки СССР в 1983 году. Мы так кутили! Все, естественно, бабушка организовала. Застолье происходило в ресторане на фуникулере. Говоря сегодняшним языком, бабушка была хорошим директором. Иногда предлагала Нани — давай гостей пригласи. Но Нани часто отказывалась, говорила, что не хочет, капризничала даже. Но бабушка и не спрашивала, ставила перед фактом: ты ничего не понимаешь, я сейчас сама приведу твоих гостей… И в итоге все получалось очень душевно и весело.

— А дедушка как себя при этом в семье чувствовал?

— Он был очень милым человеком, таким сдержанным, скромным, тихим. У них дома не существовало страшилки: вот «папа придет и такое будет!»… Он все хорошо принимал и понимал. Когда Нани была студенткой, они жили в маленькой однокомнатной квартире на улице Грибоедова, напротив консерватории. Тогда дедушка где-то в районе работал, пять дней в неделю его не бывало, приезжал только в субботу-воскресенье. Как анекдот потом рассказывали, что к Нани пришли мальчики, друзья. Конечно, бабушку все знали, уважали ее, а когда увидели дедушку, который с ней сидел рядом, кто-то спросил: кто этот человек?

Потом из квартиры на Грибоедова все перехали в обычную «хрущевку». Дедушке квартиру дали в районе Сабуртало. И моя бабушка просто с ума сходила — она думала, что это край света, уже не Тбилиси.

— Скажи, а как бабушка себя вела, если кто-то заболевал?

— С ума не сходила. Трезво оценивала ситуацию, в ней всегда чувствовалась какая-то сила… Мы ни о чем не думали, она все решала и все, что нужно, делала. Когда у кого-то что-то болело — кашель там, насморк, простуда, — все бабушка брала на себя. Конечно, она переживала, когда я болела… Но вот в смысле активности, когда нужно было что-то предпринять — она была первой. Все это она отняла у Нани. Сильные люди умеют поставить вопрос так — это все буду делать я! И в этой стихии она хорошо себя чувствовала.

— Ты боялась ее?

— В детстве очень. Но я человек уже другого поколения, это многое определило. Бабушка старалась воспитать меня на свой лад. Между прочим, думаю, это негативно повлияло на личную жизнь Нани. Бабушка слишком глубоко вникала в нее, а не надо было, это неправильно. Нани вышла замуж, когда ей было 22 или 23 года. Ее мать была «за» этот брак, она фактически ее замуж и выдала. Считалось, что это хорошая партия. Действительно, мой папа был потрясающий человек, из интеллигентной семьи, что называется, перспективный мальчик…

А со мной у Нани получилось наоборот — она не вмешалась в мою личную жизнь, сказала, лучше ты сама решай, делай что хочешь, но если ошибешься — сама и будешь отвечать. И это было совершенно правильно.