Мемуары папы Муми-тролля

Подумать только! Не надо больше умываться, не надо есть только потому, что уже пять часов! Никогда ни перед кем, кроме короля, не вилять хвостом и не ночевать больше в квадратной, коричневато-пивного цвета комнате! Долой хемулей!

Солнце выкатилось на небосвод, лучи его заискрились в паутине и мокрой листве, и сквозь редеющий туман я увидел Дорогу. Извиваясь по вересковой пустоши, она вела прямо в большой мир, в мою новую жизнь, которая, как я считал, станет необыкновенно знаменитой, не похожей ни на какую другую.

Я достал тыквенное пюре — единственное, что у меня было, — съел его, а банку выбросил. Делать мне было нечего, да и делать что-либо по-старому, когда вокруг все абсолютно новое, невозможно. Мне никогда не жилось так прекрасно.

В таком приподнятом настроении я пребывал до вечера. Надвигающиеся сумерки меня ничуть не беспокоили — я был переполнен самим собой и своей свободой. Напевая собственного сочинения песню (все до единого слова в ней были значительны, к сожалению, теперь она позабылась), я двинулся прямо в ночь.

Ветер, обдувая каким-то незнакомым, приятным запахом, волновал меня. Я не знал тогда, что это запах леса — мха, папоротников, тысячи огромных деревьев. Вконец утомившись, я свернулся клубочком на земле и поджал под живот свои холодные лапки. Может, мне все-таки не стоит основывать приют для хемулят? Ведь их подкидывают не так уж часто. И вообще, кем мне лучше стать: искателем приключений или знаменитостью? Наконец после некоторых раздумий я решил стать знаменитым искателем приключений. И, засыпая, думал: завтра же утром!

Проснувшись, я обнаружил, что нахожусь в совершенно незнакомом мире. Ну и удивился же я! Ведь прежде я не видел ни одного лесного дерева. Головокружительной высоты, прямые, точно копья, они горделиво поддерживали свои зеленые своды. Освещенная солнцем, тихо и легко шелестела листва, а вокруг с радостными криками носились птицы. Чтобы собраться с мыслями, я немного постоял на голове, а потом громко закричал им:

— Доброе утро! Кто хозяин этих чудесных мест? Надеюсь, здесь нет хемулей?

— У нас нет времени! Мы играем! — отвечали птицы, ныряя вниз головой в густую листву.

И тогда я пошел прямо в лес. Земля, одетая мхом, была теплой и очень мягкой, а листья папоротника отбрасывали на нее глубокие тени. Целые полчища никогда прежде не виданных мной ползающих и летающих букашек окружили меня, однако они были слишком маленькие, чтобы говорить с ними о серьезных вещах. Наконец я наткнулся на пожилую Ежиху, сидевшую в одиночестве и драившую ореховую скорлупу.

— Доброе утро! — вежливо поздоровался я. — Я одинокий беглец, рожденный при самом необыкновенном сочетании звезд.

— Вот как! — не проявляя особого интереса к моей особе, буркнула Ежиха. — А я работаю. Из этой скорлупки выйдет прекрасная мисочка для простокваши.

— Да-а! — протянул я и вдруг почувствовал, что хочу есть. — Кто же хозяин этих чудесных мест?

— Никто! Все! — пожала плечами Ежиха.

— И я тоже? — спросил я.

— Пожалуй, — пробормотала Ежиха, полируя будущую мисочку для своей простокваши.

— Но, фру Ежиха, вы точно уверены, что хозяйка этих мест не какая-нибудь Хемулиха? — продолжая беспокоиться, допрашивал я.

— Кто это? Кто это такая? — спросила Ежиха. Подумать только, счастливица никогда в жизни не видела хемулях!

— У них ужасно большие ноги и никакого чувства юмора, — объяснил я. — У них огромные, чуть приплюснутые морды, а волосы растут беспорядочными клочьями. Хемулихи никогда не делают то, от чего делается весело, а только то, что необходимо. И постоянно напоминают вам о том, что бы они сами сделали, будь на вашем месте, и…

— О, боже! — Ежиха, попятившись, скрылась в зарослях папоротника.

«Ну и ладно, — слегка обидевшись, подумал я (ведь я мог значительно больше рассказать о Хемулихах). — Раз у этих мест нет хозяина и они принадлежат всем, значит, и мне тоже. Но что бы мне такое придумать?»

Идея, как это всегда со мной бывает, пришла внезапно. В голове у меня что-то щелкнуло, и все стало ясно. Если есть на свете Муми-тролль и если есть свободные Места, то совершенно точно: здесь будет Дом. Какая восхитительная мысль: дом, который я сам построю! Дом, хозяин которого — я один. Неподалеку я обнаружил ручей и зеленую полянку, показавшуюся мне очень подходящей для муми-тролля. В излучине ручья нашелся даже песчаный бережок.