Мемуары ротного придурка

Перед войсками бандеровского фронта была поставлена боевая задача: обеспечить проведение выборов в соответствии с самой демократической в мире сталинской Конституцией. Мотострелковая часть, в которой я служил, для проведения избирательной кампании была передислоцирована в район Санок - Стрый, а наш взвод на время выборов был придан одной из агитбригад Станиславского обкома партии, чтобы обеспечивать ее действия в сельских районах.

- Для вас, товарищи, выборы будут экзаменом на политическую зрелость, - заявили нам в политчасти. Свою первую избирательную кампанию я начал вторым номером ручного пулемета при агитбригаде. (В последующих избирательных кампаниях, которые проводились каждые четыре года, я уже обходился без пулемета, но опыт, полученный на выборах на бандеровском фронте, очень помогал мне в агитработе.) Что же касается нашего с Петькой ручного пулемета системы Дегтярева, то он в агитработе с сельскими избирателями (они же бандеровцы) играл не последнюю роль. Без огневого прикрытия подразделения лейтенанта Леплянского агитбригада вообще не решилась бы от обкома оторваться. Наш "Студер" с тремя стрелковыми отделениями солдат неотлучно сопровождал ее автофургон и пикап с кинопередвижкой. Во время встреч с избирателями два стрелковых отделения занимали круговую оборону возле агитпунктов или сельских клубов, а одно оставалось в резерве, помогая гражданским в организации мероприятий и вывешивании наглядной агитации - предвыборных лозунгов и плакатов с портретами всенародного депутата товарища Сталина.

Дело только за избирателями оставалось, однако они не валили валом на беседы о сталинской Конституции и не спешили ознакомиться с "Положением о выборах". Когда наша автоколонна прибывала в какое-нибудь село, агитаторы, кроме глухих стариков да ребятишек, никого в хатах не заставали...

Но запланированные мероприятия не отменялись, поскольку аудитория всегда имелась: ведь наш взвод тоже из избирателей состоял, плюс гражданские из агитбригады, плюс местное население в лице какой-нибудь древней бабки или деда. Сложнее было списки избирателей проверять. Тут уже приходилось применять военную хитрость, чтобы помочь местному активу справиться с этой нелегкой задачей.

Два стрелковых отделения заранее выдвигались вперед к намеченному населенному пункту и перекрывали пути к лесу, чтобы избиратели не могли скрыться. Только после этого агитбригада под прикрытием стрелкового отделения на "Студере", используя фактор внезапности, появлялась в селе. Конечно, наиболее проворным избирателям с риском для жизни удавалось прорываться сквозь наш заслон и уклоняться от своих гражданских обязанностей. Чересчур строптивых под ручки приходилось доставлять на участок или в агитпункт и там устанавливать их личность.

Были случаи, когда избиратели, не желая отмечаться в списках, оказывали вооруженное сопротивление. К примеру, ефрейтору Султанбекову раскроили череп колуном, а двое солдат были серьезно ранены крупной дробью из охотничьего ружья... Еще двое наших, находясь в наряде, пропали без вести.

В общем, в период предвыборной кампании наше подразделение понесло серьезные боевые потери, выполняя поставленную задачу.

И у агитаторов тоже ЧП случилось: их художник, который избирательные участки оформлял, сбежал к бандеровцам, прихватив списки избирателей. Дело до того дошло, что лозунги был вынужден малевать сам начальник агитбригады, инструктор обкома партии Власюк, между прочим, бывший партизан.

Видя, как он мучается, я однажды - без отрыва от пулемета - помог один избирательный участок оформить. Узнав, что прежде я служил в богомазах при полковой политчасти, Власюк через обком и политотдел добился приказа командования "О прикомандировании рядового 1-го мотострелкового взвода Ларского в распоряжение начальника агитбригады № 3 по выборам в Верховный Совет СССР".

Таким образом, избавившись наконец от проклятого строя, я временно перешел под начало Власюка и вновь заделался придурком, сменив пулемет на кисть.

Поскольку наглядная агитация на селе систематически уничтожалась избирателями (они же бандеровцы), работать мне приходилось не покладая кистей, чтобы возобновлять исчезавшие лозунги и призывы отдавать свои голоса за кандидатов сталинского блока коммунистов и беспартийных.

Дело прошлое, открою тайну, в которую кроме меня были посвящены лишь Петька Курицын да наш взводный лейтенант Леплянский (Бобик). К исчезновению наглядной агитации не только бандеровцы имели касательство, но и Петька с Бобиком. Пропавшие якобы лозунги попадали ко мне, и я их подновлял, после чего солдаты их вывешивали как новые, а кумач, который мне Власюк на лозунги выделял, превращался в горилку - по тому же методу, что и в Закарпатье.