Читаем Мемуары Шостаковича полностью

Мемуары Шостаковича

На протяжении своей жизни я по-разному говорил об этих людях, моих знакомых. Иногда я противоречил себе и не стыжусь этого. Я менял свое мнение о людях, и в этом нет ничего зазорного. Можно было бы подумать, что я делал это вследствие давления извне или чтобы улучшить свою жизнь. Но это не так. Просто люди менялись, и я тоже. Я слушал новую музыку и рос, лучше понимая старую. О многом я читал или мне рассказывали, я страдал от бессонницы и проводил ночи в размышлениях. Все это влияло на меня.

И именно поэтому сегодня я не думаю о людях так, как думал о них тридцать, сорок или пятьдесят лет назад.

Восемнадцатилетний

^W^BI InиоOl/ADI^и о С*ТГ\\АТ

Молодой Шостакович:

«Мне нравилось, когда со мной

обращаются уважительно».

Скажем, когда я был моложе, то часто употреблял ругательства в беседах с друзьями. С годами я стал использовать их все меньше и меньше. Я старею, смерть все ближе, я, можно сказать, смотрю ей в глаза. И теперь, мне кажется, я лучше понимаю свое прошлое. Оно тоже становится ближе, и я могу смотреть ему в глаза.

Юрий Олеша50, когда мы еще дружили, рассказал мне такую поучительную притчу. Жук влюбился в гусеницу, и та ответила на его любовь, но она умерла и лежала, неподвижная, в коконе. Жук рыдал над телом своей возлюбленной. Вдруг кокон раскрылся, и из него появилась бабочка. И жук решил убить бабочку, потому что она мешала его скорби. Он погнался за ней, но увидел, что глаза бабочки ему знакомы – это были глаза гусеницы. Он едва не убил ее, так как, в конце концов, все, кроме глаз, было новым. И после этого бабочка и жук жили счастливо.

Но, чтобы так получилось, надо смотреть фактам в глаза, а не всякий способен на это, и иногда целой жизни для этого не хватает.

50 Юрий Карлович Олеша (1899-1960), писатель и драматург, блестящий стиль которого напоминает набоковский. Олеша надолго прекратил писать беллетристику после публикации его повести «Зависть» (1927), отреагировав на общественно-политическую ситуацию, которая не способствовала творческой работе. Он с уважением относился к Шостаковичу, но после появления статьи «Сумбур вместо музыки» публично критиковал его работу, заявив, что «под этими статьями подписался бы Лев Толстой» и что музыка Шостаковича «оскорбила» его, Олешу. Позже критик Аркадий Белинков прокомментировал: «Его речь была одним из самых ранних и самых блестящих примеров предательства модели 1934-53 гг.»

100

1 |ллта1/ПВ1*и оГТГМ.ЛТ QTnnLI КЯ

слева) среди других учащихся своего преподавателя по фортепиано в Ленинградской консерватории, Леонида Николаева (сидит четвертым слева). Ленинград, 1924 г. Обратите внимание еще на две важные персоны: пианистов Марию Юдину (стоит третьей слева) и Владимира Софроницкого (сидит первым справа).

Ленинградская консерватория. Старейшее и самое

5 престижное а музыкальное г учебное заведение ] России.

Перед фасадом -I памятник ~ Н. А. Римскому-" Корсакову.

Режиссер Николай Акимов. Шостакович написал музыку к его скандальной постановке «Гамлета». 1932 г.

Писатель-сатирик Михаил Зощенко, друг Шостаковича. В 1946 году партийный лидер Андрей Жданов назовет его «гнусным похотливым животным».

Директор Ленинградской

консерватории Александр

Глазунов, «русский

Брамс». 1920-е гг.

Будучи в свое время сам

вундеркиндом, он очень

хорошо понимал

Шостаковича.

Со своим другом и

наставником Всеволодом

Мейерхольдом в

московской квартире

режиссера, 1928 г

Шостакович в это время

писал оперу «Нос».

Десять лет спустя

Мейерхольд исчез в

сталинских застенках.

Работа над музыкой к постановке комедии Владимира Маяковского «Клоп». Москва, 1929 г. Сидят: Шостакович и Мейерхольд. Стоят: Маяковский (который застрелится в 1930 г.) и художник-авангардист Александр Родченко.

Покровитель Шостаковича, маршал Михаил Тухачевский, со своей женой, Ниной. Тухаческий был уничтожен Сталиным.

В 1932 г., после бурного

романа, Шостакович женился

на Нине Варзар. Ей посвящена

опера «Леди Макбет Мценского

уезда», которая вызвала гнев

Сталина Нина умерла в 1954 г

Знаменитый музыковед

Борис Асафьев.

Шостакович не мог простить

его предательства.

Со своим ближайшим другом, Иваном Соллертинским.