Мемуары (СИ)

- Нормально. Имперцы дерутся, как черти, но с мощностью у них небольшие проблемы – Ха-ха! «Тигрица» повреждена, но не сильно. Имперцы потеряли больше 26 кораблей, и скоро мы выйдем на орбиту. А как у Вас?

- Нормально, «Противостояние». Мы тут обрушились на наших имперских друзей, как гром средь ясного неба. Спасли всех наших парней. Сейчас готовимся к эвакуации.

Десантники, прибывшие с нами, заняли оборонный периметр вокруг места посадки. На всех транспортниках и УДК выдвинулись тяжёлые бластеры на тот случай, если «наши имперские друзья» рискнут снова сюда сунуться.

- Капитан, у меня нехорошее предчувствие, – сказала Изабелла де Круа. – Что-то слишком тихо. На имперцев это не очень-то похоже.

- Да, мне тоже как-то не по себе. В атмосфере и космосе крейсер практически неуязвим, но, вот на планете… Короче, понимаешь…

- Понимаю, – медленно ответила Изабелла де Круа.

- Срочно! Всем истребителям! Проверить периметр! – рявкнул я в микрофон.

Сразу после этого начали поступать доклады:

- Направление пять часов. Цель, летящая со сверхзвуковой скоростью.

- Направление – 12 часов. Цель, скорость сверхзвуковая. Начинаю перехват.

- И так далее…

- Что это? – спросила Изабелла де Круа.

- Ракеты. Скорее всего, термоядерные. Сейчас, пока мы стоим на грунте, с открытыми люками, мы – мишень. И очень даже уязвимая мишень…

- «Синяя молния», это «Противостояние», находимся на орбите. По Вам запущены ракеты, готовьтесь.

- Уже готовы. Вы можете отследить места запуска?

- Так точно. Уже отслеживаем.

- Тогда накройте их потом сверху, чтоб неповадно было.

- Принято, «Синяя молния».

- Спасибо, «Противостояние».

В небе, на приличном от нас расстоянии, расцвели ослепительные цветы термоядерных взрывов. С тем же успехом имперцы могли бы нанести удары по своим собственным позициям – ракеты не долетели до нас на добрых 200 км. А потом гравиметры на мостике нашего крейсера показали, что по планете был нанесён гравитационный удар. И ещё… Линкоры били прицельно, каждым выстрелом уничтожая по имперской базе. Теперь ничто не могло помешать нам закончить погрузку десантников на корабли. Строго в назначенное время мы стартовали с планеты, встретились с ударной группой, и, после стыковки отправились на базу.

========== 9. Дела земные, дела сердечные ==========

«Синяя молния» проходила переоборудование и перевооружение. На крейсер должны были поставить новые турболазеры (производства Тульского оружейного завода, которые превосходили по своим параметрам старые, производства Галактического Центра), и более совершенные компьютеры (с микропроцессорами из Силиконовой Долины и с программным обеспечением от такого монстра в этом деле, как Microsoft). Ну, с вооружением проблем не возникало, а, вот для получения компьютеров и ПО для них, кто-то из офицеров крейсера должен был ехать в США, и не просто в США, а в сам Лос-Анджелес. Но, поехать могла только Изабелла де Круа, так как в тот момент только она и была свободна. На мне висела вся организаторская работа по перевооружению корабля, а Уилфред, будучи в отпуске, «намылился» в путешествие по «старой доброй Англии».

Я вошёл в каюту к Изабелле де Круа и решил обрадовать девушку:

– Поздравляю, ты едешь в Штаты, получать новые компьютеры. Заодно отдохнёшь, развеешься.

– Тебе привезти что-нибудь на память? — спросила меня девушка.

– Как насчёт автографа самого Арнольда Шварценеггера? — спросил я. — Мне очень давно нравится этот артист.

– Постараюсь, — ответила мне девушка и на следующее утро она вылетела в Лос-Анджелес.

Я продолжал заниматься крейсером. Работы было очень и очень много. Несмотря на то, что официально мой рабочий день начинался в 8-00 и заканчивался в 16-00, зачастую я возвращался домой с крейсера только под утро, так как иначе было просто невозможно — дело было в том, что орудия ТОЗ несколько отличались от аналогичных систем Галактического Центра, и мне нужно было заставить их работать именно сейчас, а не когда у нас на прицеле будет имперский крейсер, который нам будет нечем атаковать. Я выкладывался на всю катушку, а в выходные, хорошенько отоспавшись, шёл или на дачу с отцом, или на пляж, так как на дворе всё-таки стояло лето.