Мемуары Ведьмы

– Если ты будешь считать это плащом на прозрачной леске, то оно станет именно этим. А если твоя фантазия на пару со страхом расскажут тебе иной сюжет, то скорее всего ты увидишь там зловещую ведьму, решившую тебя убить.

– Получается, в лесу никого нет, кто мог бы нас убить? – еще пока что с полным непониманием спросила я.

– Убить можем только мы сами себя своим страхом. Если страха в нас нет, то никто не может ничего нам сделать.

– Почему ты не сказала этого раньше? – разгневалась соседка, которую я быстро подхватила, даже уже не следя за громкостью своего голоса.

– Да, бабуль, почему не объяснила всё с самого начала? Мы только напрасно так сильно боялись.

– Да чего там, мы, чуть было, сами себя не загнали в гроб! – практически выкрикнула Мария.

– Ложь – это ее магия, она знает, как нужно соврать так, чтоб истина потеряла всякую силу. Моя магия – это истина. И чтобы она заработала, человек, сперва, должен познать ложь. Только сумев отличить одно от другого, он способен перестать верить лжи.

– Как это? Я не понимаю, – наклонившись вперед к бабушке, снова переспросила я.

– Если б я рассказала вам правду еще при свете дня в беседке, а затем в лесу вы б увидели леденящую кровь магию лжи, вы б в ту же секунду забыли мою истину и приняли бы этот мираж за чистую правду. Моя правда осталась бы неуслышанной. И только сейчас, познакомившись с магией лжи, приняв ее за свою погибель и потеряв всякую надежду, вы готовы принять магию истины, так как только она способна спасти вас. Она является единственным выходом из совершенно безвыходной ситуации, и только поэтому становиться такой жизненно ценной для вас, и намного значимой здесь и сейчас, чем магия лжи.

– А круг нам зачем, в таком случае? – показывая рукой на бабушкину самодеятельность, спросила баб Маша.

– Чтоб сделать передышку от магии лжи и спокойно поговорить об истине. В этом кругу ведьма нас не видит и не посылает нам свои фантомы, – произнесла бабушка, глядя в наши огромные глаза.

Я вдруг поняла, что меня на самом деле обманывают. Мое сердце никогда не повиновалось чьей-то палке, стучавшей по земле. Я сама и только мой собственный страх были всему виной. Я заставила себя поверить в того, чего нет, и не могло быть. Никакая ведьма не пролетала над нами, она не держала голову баб Маши, скорее всего, она даже не догадывается о страхах этой женщины, которая увидела то, чего боялась этой ночью больше всего на свете. Именно страх парализовал ее ноги, он же подпитал магию и заставил поверить нас, что мы умираем тогда, когда сама ведьма сидела дома в тепле и возможно даже попивала чай.

Пока я размышляла, как нас ловко провели, баб Маша резво встала на ноги, отряхнулась и подала руку бабушке.

– Вставай, насиделись уже.

Ее ноги были обычного размера, она была здорова и полна сил. Я постаралась привстать, и мое тело быстро послушалось меня.

Бодрым шагом мы покинули лес, и вышли на дорогу. По другую ее сторону уже начиналась деревня колдуньи. Была середина ночи, я поняла это по яркой туманности на небе в обрамлении несчитанного количества звезд. Луны совсем не было, и темнота резала глаза, как только я переводила взгляд с ночного неба на дорогу.

Мы остановились, и я посмотрела на бабушку. Увидев, что она обернулась, будто пропустила что-то важное позади нас, я так же проследила за ее взглядом. Не сразу поняв, что так приковало ее, я вдруг обнаружила позади точно такой же пейзаж с темными крышами домов и одиночными Тополями, что был только что впереди нас. Несколько раз, повернув голову туда и обратно, я не смогла найти ни одного различия между ночным видом деревни впереди дороги и позади нее. Мы стояли на перекрестке, а в обе стороны виднелись совершенно одинаковые дома, деревья и улицы. У меня создалось впечатление, что каким-то чудесным образом мы смотрим в зеркало, отражающее ночной деревенский пейзаж, исключив наши собственные отражения.

– Она снова видит нас и дурит голову, надо быстрее выбрать правильный путь, – в спешке пробормотала бабушка.

Бабушка быстрым и отточенным движением вытащила пирог из газет, и дала его в руки соседке.

– Повторяй за мной слова, сейчас пирог поведет тебя к его хозяйке, – обратилась бабушка к баб Маше.

Соседка взяла пирог, повернулась к нам лицом и стала повторять заговор. Как вдруг её ноги зашагали сами по себе, но вовсе не прямо, как она стояла, а назад. Мы ошиблись с направлением, и перед нами оказался умело посланный мираж, сама деревня находилась совсем в другой стороне.

Распрощавшись со страхом только полчаса назад, я не могла не вздрогнуть от этого жуткого зрелища. Полная женщина с растрепанными волосами и пирогом в руках, шла задом так, будто кто-то невидимый тащил её за шиворот. Она почти успевала перебирать свои ноги, бормоча при этом словно в бреду какие-то совершенно непонятные повторяющиеся слова. Нам приходилось практически бежать за ней, стараясь не упустить контакт с её глазами, которые даже в этой кромешной темноте были наполнены паникой и ужасом. Наконец деревня закончилась, и ноги женщины повернули к последнему дому, укрытому густым садом.