Мемуриалки - 2

И вот однажды стряслась со мной беда.

Дело было в 1984 году, про который неспроста написали черную антиутопию. Потому что именно тем летом я подцепил, как сейчас понимаю, тяжелейшую дизентерию, и художественный писатель прошлого, обладавший повышенной пророческой прозорливостью, наверняка уловил это известие из далекого будущего, ощутил его эпический трагизм, что и повлияло на мрачную окраску его романа.

Вероятно, мне удружил пирожок, сожранный на Московском вокзале.

А может быть, просто время пришло.

Короче, все началось с утра, прямо в поезде. Я сел в электричку, намереваясь вернуться с дачи домой. И, едва сомкнулись двери, понял, что дело плохо.

До дома я добирался, запасшись мужеством и терпением, два часа. Что я вынес, опустим.

Еще через полчаса, уже дома, я был полностью обескровлен, а температура достигла 40 градусов выше вожделенного нуля.

Тут я понял, что попал в беду. Во-первых, я не знал, что со мной. В тот год я усердно кололся раствором опия, который мы добывали из краденых маков при помощи вакуумного насоса, тоже краденого. И, будучи юным и глупым, решил, что у меня начались ломки. Я тогда не знал, что они не такие.

Во-вторых, у меня не было никаких лекарств. Я был один в городе, как перст; родители-дохтура остались на даче. И мне, как легко догадаться, не с руки было вызвать скорую помощь.

В общем, я додумался. Я вспомнил, что у моего старого приятеля хранилась дома очень богатая аптечка. Я позвонил ему, велел взять все и немедленно приехать.

Он и приехал.

В аптечке не было ничего интересного.

Я лежал на диване, не в силах пошевелиться. К нулю приближалось давление, а вовсе не температура, которой надо бы.

Друг забегал вокруг и засуетился:

- Алексеюшка! - сказал он, прижимая руки к груди. - Поверь мне: нет лучшего средства от высокой температуры, чем горячее красное вино!

- Старина, - простонал я. - Мне не нужно вина. Сегодня я не буду пить вино. Это не тот случай.

- Ты ничего не понимаешь, - возразил мой друг и пошел за вином.

Красного вина он не купил, зато купил четыре бутылки портвейна, которые тут же сожрал, прямо у постели больного.

Я не мог ему помешать.

Подлечившись вином, мой друг сел в изголовье, достал пачку аспирина, распорол ее и начал вкладывать мне в рот таблетку за таблеткой. Я толкался языком, но друг был настойчив.

- Не надо, - хрипел я.

- Ешшшшь!! - друг таращил глаза и засовывал в меня шестое колесико.

Скормив мне аспирин, он помчался в коммунальную кухню, где рассказал моей неграмотной соседке про какой-то недавно вышедший четырехтомник.

Потом он высунулся в окно и, в Лето Господне 1984 года, принялся орать на весь двор песни Галича.

Потом ушел.

Оправившись от аспирина, ближе к ночи, я дополз до телефона и вызвал другого мыслителя, с которым мы на пару занимались наркопроизводством. Он приехал и привез мне трихопол, так как решил, почитавши энциклопедию, что мое заболевание вызвано амёбой.

Тут же, после трихопола, он предложил мне вмазаться "Хорошим", от чего я отказался.

А если бы согласился, то хрен бы сейчас Мемуары писал.

Петух

Мы были голодными, нищими студентами.

Денег хватало только на ресторан.

Однажды меня и моего товарища пригласили на свадьбу. Мы пришли в восторг и отправились выбирать подарок.

Но все эти чертовы подарки были какие-то дорогие. Мы совсем отчаялись, и вдруг увидели изумительный керамический графин. Он имел форму уродливого петуха с пробочкой, замаскированной под гребешок. И стоил пять рублей.

Мы сразу поняли, что лучшего подарка быть не может.

Купив петуха, мы зашагали на свадьбу и пришагали слишком рано. Мы были первыми. В квартили стряпали, мелькали; основная масса приглашенных отправилась с молодыми на репетицию свадебного путешествия. В коридоре была свалена гора подарков. Мы осторожно умножили их, положив сверху пакет с петухом, и прислонились к стеночке.

Наконец, приехали невменяемые молодые.

Свадьба прошла на-ура. Мы сдержанно жаловались на горечь во рту и постепенно нарезались, запивая это неприятное ощущение.

Прощаясь в коридоре, мы, желая хоть как-то отметиться, забрали себе обратно петуха.

- И петуха унесли! - ликовали мы в метро.

С тех пор петух сделался нашим дежурным подарком.

Мы вконец обнаглели; когда нас куда-то звали, на какой-нибудь не слишком важный день рождения, мы, не задумываясь, брали петуха, торжественно дарили, а уходя, забирали с собой.

Так продолжалось довольно долго.

Потом Провидение вмешалось.

Как-то раз, когда я уже повязывал радужных цветов галстук, приятель позвонил мне:

- Беда! Я захватил петуха и пошел купить сигарет. И грохнул его в магазине, об пол.

(Будем скромнее, смягчим глагол).

Холодная Голова горячего копчения

Делать деток, как известно, занятие кобелиное, а рожать - благородное. "Кто ты есть? " - спросили у Кобеля. И он ответил: "Я - часть той силы, что вечно хочет зла... " - ну, и далее по тексту.

Мне моя маменька рассказала замечательную историю времен заката империи.

Маменька моя работает в роддоме, то есть каждый день детей родит, как говаривал я, будучи незрелым.